Птицы Великого леса

– Пошли прочь! Как можно было вообще потерять свою госпожу, бестолковые курицы?!

Женщины вряд ли поняли хоть слово, но вылетели из избы стрелой. Громко хлопнула дверь.

Вячко выпустил жену из объятий, отошёл в сторону, попытался развязать узел на шубе, но тот запутался, и он дёрнул его снова и ещё раз, и ещё.

– Я так скучала, Вячко, – произнесла нежно она. – Всё время думала о тебе.

Он взмок, по спине и лицу его потёк пот. Завязка у самого горла никак не поддавалась.

Она обошла Вячко стороной. На лице её была дурацкая улыбка. Глупая.

– Знаю, ты не хочешь, чтобы я была твоей женой.

– С чего ты взяла? – Вячко впился в неё глазами.

Она растерялась.

– Я чужачка, тебя заставили на мне жениться. Верно, у тебя были другие женщины здесь, на твоей родине. Те, которых ты любишь на самом деле. Но я смогу заставить тебя забыть о них. Я стану для тебя единственной.

Её голос… он звучал иначе. Так знакомо. Этот мелодичный, звонкий, точно ручей голос.

Она замолчала, ожидая его слов, а Вячко молчал и дёргал изо всех сил проклятую завязку.

– Я ничего на свете не хочу, только быть с тобой. Хочу, чтобы ты был счастлив.

Он с силой дёрнул завязку, оторвал с куском меха, бросил на пол и скорее снял тяжёлую шубу. Его колотило от холода. Он не мог заставить себя посмотреть на жену, он не мог вынести звука её голоса.

– Что ты с ней сделала? – прорычал он.

Девушка замерла.

– О чём ты, Вячко?

– Что ты сделала с Чичак?!

Дверь распахнулась с грохотом, на пороге стояли Небаба со Стрелой.

– Вячко! Там…

Стрела запнулся на полуслове, заметив женщину.

– Чичак! Нашлась твоя суженая, Вячко, слава Создателю, – он не улыбался, не насмехался, как обычно, брови его хмурились. – Слава Создателю, что всё хорошо, – повторил он, развернулся и поспешно вышел из дома.

Небаба оглянулся на друга, но остался на пороге.

– Вячко, – сказал он. – Только что прискакал гонец. На южных границах видели степняков. Каган с войском в трёх днях пути отсюда. Поторопил бы ты чародеев.

Вячко стоял ни жив ни мёртв, в голове было пусто, тихо, оглушительно, только сердце стучало громко, как глумила в бубен.

– Эй! – Небаба потряс его за плечо. – Что скажешь?

Воевода поднял на него глаза.

– Собирайте совет, – велел он.

– Сейчас всех позовём, – тут же сказал Небаба. – Я сейчас, мигом!

– Нет, – отрезал Вячко. – Не здесь. Пусть все идут к Горыне, там совет проведём.

Он поднял с пола шубу.

– Я могу пойти с тобой, Вячко? – спросила жена.

Он не ответил.

– Разреши мне пойти, – жалобно проговорила женщина.

Вячко вышел в сени, следом за ним последовал Небаба.

– Вячко! Поговори со мной! – она выскочила в отчаянии в сени, но княжич даже не обернулся.

Он уехал из ставки тем же утром, не дожидаясь чародеев. Он был готов к бою.

Великий лес

Как быстро менялся лес. Ветер развеял пепел. Чёрный снег обратился в воду, и она утекла под корни трав и деревьев, наполнила их живительной влагой. К источнику вернулись птицы, и Дара могла слушать их трели, когда оставалась одна.

За перелеском в лагере было шумно. Затух костёр. Чародеи собирались уходить. А она должна была остаться. Навсегда. Дара заключила договор и сама тем договором стала.

– Не придёшь попрощаться?

Она даже не повернулась. Молча Дара сняла варежку, коснулась воды. Озеро наполнялось медленно, по капле. Всю седмицу в лесу Дара наблюдала, как по чуть-чуть оно становилось шире, и лес вокруг оживал, напиваясь силой из источника.

Всё, что Дара чуть не погубила, возвращалось к жизни. Тоже благодаря ей.

– Все хотели бы тебя видеть, – продолжил Милош. – Ты их Старшая сова. Когда мы вернёмся, лес сделает их всех стражами. Ты будешь главной из нас.

Ему было неприятно это признавать, Дара знала наверняка. Она пожала плечами.

– Зачем говорить пустые разговоры? Всё равно я остаюсь, в бою вам не помогу.

Мысль эта, одна-единственная, её утешала. Не придётся идти на войну, где снова смерть и боль, где страх и кровь. Она останется в лесу, исцелит раны, которые нанесла.

– Ты бы пригодилась там куда больше.

Дара оглянулась и нахмурилась при виде Милоша. Ожог на его лице побледнел, зарубцевался благодаря чарам, но остался всё таким же уродливым, как и вначале. Нельзя оживить то, что мертво, как и нельзя разгладить шрамы, когда упущено время.

Милош заметил её внимательный взгляд, уставился в ответ прямо, не моргая.

– Струсила?

– Смирилась. Я была с Ярополком всё время, пока он готовился к войне. Я собиралась пойти с ним. Но… теперь я не могу. Лес меня не отпустит.

– А ты спрашивала?

Дара надела варежку, сжимая замёрзшие пальцы.

– Я знаю ответ наперёд. Лес не отпустит меня, пока не получит то, что желает.

– Тебе его жалко?

Она отвернулась, скрывая смятение.

– Я… я останусь с ним, здесь. В лесу.

И когда вернутся чародеи, ей уже не будет так одиноко.

– Может, он меня отпустит, когда я исполню договор. Но и тогда навсегда я его не оставлю. Просто стану… свободнее.

Милош собрался уходить, когда она наконец на него посмотрела. У Дары ком встал в горле. Что сказать?

– Ты вернёшься?

Он улыбнулся. Зелёные глаза горели так же ярко, как и раньше.