Пурпурная сеть

Лукас удивленно обернулся, выпустив из рук Хоная, и тот рухнул на пол. Элена снова закричала:

— Не убивай его!

В клетку вбежал Димас. Лукас указал туда, откуда донесся голос, натравив садиста на собственную мать. Димас побежал к выходу. Но Лукас остался. Он помог Хонаю встать на ноги, как будто между ними не было никакой вражды, хотя еще минуту назад они пытались убить друг друга.

Элена знала, что сейчас за ней придут. Теперь действительно настала пора прыгать. И она прыгнула, приземлилась, перевернувшись через голову, и побежала к выходу в противоположном конце арены. Лукас из клетки наблюдал за тем, как она пробежала мимо, и Элена не знала, погонится ли он за ней, но он не погнался, только стоял все с той же улыбкой, которая играла у него на губах во время боя. Кто-то преградил Элене путь, но она смогла увернуться. И наконец выскочила из здания в черную, как волчья пасть, ночь. Она бежала, зная, что останавливаться нельзя.

Глава 48

Улица Паломерас, одна из главных в районе Пуэнте-де-Вальекас, дала название всему кварталу. Ческа и Сарате остановили машину в нескольких метрах от проспекта Альбуфера, в прошлом представлявшего собой участок Валенсианского шоссе. Здесь находился футбольный стадион клуба «Райо-Вальекано», гордость местных жителей. Неподалеку располагался Парламент автономного сообщества Мадрид. Разместив его тут, власти надеялись облагородить район, но из их затеи ничего не вышло, разве что в море хаоса и нищеты появился островок благополучия.

— Приехали, теперь нужно искать наркопритон Адисы. Глядишь, твой приятель нам поможет, — сказал Сарате.

Многие из так называемых наркоквартир в районе Пуэнте-да-Вальекас размещались не в квартирах, а в пустующих торговых центрах или одноэтажных домах, самовольно захваченных наркодилерами. Особо популярная среди наркоманов зона находилась на той же улице Паломерас, неподалеку от парка Амос-Асеро — красивого, с круглым фонтаном, вокруг которого любили сидеть местные жители, но довольно запущенного.

В центре парка находилась давно неиспользуемая площадка с трибунами. Сейчас на них сидели компании молодых людей с завернутыми в пластиковые пакеты бутылками пива. Ческа и Сарате не сомневались, что никто из них не станет им помогать, но не из сочувствия к наркоманам, а потому, что люди в этом районе очень быстро усваивали, что лезть в чужие дела себе дороже.

Наконец они увидели человека, которого искали: Пако, однокурсника Чески, направленного на работу в полицию Пуэнте-де-Вальекас. Он был в штатском, но Сарате узнал его сразу, еще до того, как их представили друг другу. В Пако было несложно распознать полицейского.

— Адиса? — повторил Пако, поздоровавшись. — Понятия не имею, в этом районе больше тридцати наркоквартир, и многими заправляют нигерийцы. Придется наводить справки. Надеюсь, вы не втравите меня в неприятности?

— Не втравим, — не очень уверенно сказала Ческа. — Нам только нужно найти женщину по имени Пина.

Пако прошелся с ними по кварталу и показал несколько заложенных кирпичами окон.

— Местные жители сами замуровывают опустевшие квартиры, чтобы предотвратить их захват. В доме моих родителей есть одна такая, все жильцы скинулись по двенадцать евро. При том, что лишние деньги у местных не водятся.

На одной из прилегающих к парку улиц они увидели, как в подъезд вошел наркоман.

— Здесь у них точка.

— Если вы об этом знаете, то почему ее до сих пор не закрыли? — возмутилась Ческа.

— Зачем? Чтобы они переехали в соседний дом? Сейчас мы, по крайней мере, знаем, где они находятся. На этой улице есть три такие квартиры, на соседней — еще две, на следующей — пять. Вам известно, сколько местных жителей мотают срок в тюрьмах Перу, Боливии, Колумбии и Бразилии за то, что на границе попались с кокаином? Точную цифру я не помню, но не меньше десятка. Зайдем в этот бар.

Бар был одним из тех допотопных заведений, в которых до сих пор посыпают пол опилками. Они заказали три бутылки пива, официант принес их и оставил на краю стола овальную тарелку с неочищенным арахисом.

— Позови Тысячедозника, — приказал ему Пако.

Официант скрылся в подсобке.

— Вы сейчас поймете, почему у него такая кличка. Он получил ее в молодости, теперь его можно назвать трижды Тысячедозником.

— Извини, но мы спешим, — решился выказать нетерпение Сарате. — От того, найдем ли мы Пину, может зависеть жизнь инспектора Бланко.

— Знаю, но не могу придумать более эффективного способа найти ее, чем выпить пива в этом баре, — невозмутимо ответил Пако.

Ни Ческа, ни Сарате не понимали, что он имеет в виду, пока за барной стойкой не появился старый, истощенный человек с белоснежной шевелюрой.

— Что тебе надо, Пако? Когда-нибудь ты накличешь на мою голову беду: шляешься тут постоянно.

— Беду на свою голову накличешь ты сам. Я ищу нигерийца Адису, у которого есть наркоквартира.

— По мне, все африканские имена одинаковые. И сами они все на одно лицо: смотришь на одного, а видишь всех одновременно.

— Напряги память.