Пурпурный. Как один человек изобрел цвет, изменивший мир

Но прибыль получали немцы. Компания Hoechst (которая все еще была известна по именам своих основателей Meister Lucius&Bruning) нанимала преимущественно немецких сотрудников, которые работали под тщательным наблюдением. Левинштейн жаловался, что даже когда немецкие фирмы делали свои патенты достоянием общественности, они специально опускали важную информацию и скрывали тот факт, что ключевой ингредиент, фенилглицин, поставлялся только фабриками на Рейне. Кроме того, хотя производство индиго в Элсмир-порте увеличилось с 9 тонн в 1908 году до 293 тонн в 1913-м, этого не хватало, чтобы удовлетворить британский спрос. В 1913 году из Германии все еще импортировали 1194 тонн, и это несмотря на недавнюю постройку завода BASF в Мерсисайде. В 1914 году три ведущие британские фирмы Ivan Levinstein, Read Holliday и British Alizarin вместе произвели 4000 тонн красок, а крупные немецкие фирмы – 140 000.

Перед началом войны немцы дали уничижительный ответ на попытки британской красильной промышленности: расслабьтесь и отойдите в сторону. Другим нациям не стоит завидовать положению Германии, а нужно просто оставить ее в покое. Карл Дуйсберг верил, что у Англии и правда не было «причин жаловаться на успех и позицию в мире, и особенно никаких поводов сетовать, что какая-то страна превзошла ее в той или иной области». В Англии была хорошо развита угольная и металлургическая промышленность, а также работали ведущие ткацкие и прядильные фабрики. До войны у Британии было больше колоний, чем у кого-либо другого. Но только в индустрии красок каменноугольной смолы ей приходилось довольствоваться вторым (или третьим, четвертым и пятым) местом после Германии (а потом Швейцарии, США и России). «Почему бы Германии сейчас не выйти в лидеры?» – гадал один из сотрудников Bayer.

Утверждалось, что немецкая красильная промышленность и так уже слишком огромна и наслаждается таким потрясающим успехом, что ее позиции непоколебимы. Даже десятилетия энергичной конкуренции могут лишь слегка повредить ее статусу. Как оказалось, война почти ничего не изменит, но это было интригующее предположение: ну и что, что крикет изобрели в Англии, даже гордая нация признает, что другие страны однажды научатся побеждать в этой игре.

Возможно, все это не имело бы особого значения и серьезных последствий (просто еще один, но не последний пример того, как британский гений ускользает за границу из-за денег и невежества), если бы не тот факт, что красильная индустрия перестала быть просто торговлей красками. К 1914 году, на момент начала первой «индустриализированной» войны, химическая промышленность, производящая краски, перешла к этапу, когда могла облегчать боль и спасать жизни. Первые неудачные попытки Уильяма Перкина найти формулу хинина принесли плоды необычным образом (пусть даже все еще не с искусственным хинином, который не смогут синтезировать до следующей войны). Перкин показал другим пример: как только у вас получится производить мов и ализарин, вы сможете также создавать искусственные парфюмерные средства и сахарин. Это была сложная задача, но она являлась логическим прогрессом для большинства умелых химиков-исследователей. Чем больше их любили и награждали, тем больше было пользы. Что было необходимо, так это подготовленный ум. Неудивительно, что следующего главного прорыва в химической промышленности добились в Германии.

Владея большой долей мирового рынка, шесть основных немецких компаний вскоре накинулись друг на друга. Конкуренция была устрашающей, учитывая, какие деньги можно было заработать в этой сфере. Это привело к понижению цен и дальнейшему разрушению рынка соперников, а также уменьшению прибыли. Решение состояло в создании двух свободных картелей, каждый из которых получил большой кусок рынка и заботился об эффективности производства и выполнении соглашении о ценах. В 1904 году компания Hoechst объединилась с Leopold Casella (Франкфурт) и тремя годами позже с Kalle of Biebrich. Фирма Bayer объединила усилия с BASF и AGFA, и эта группа стала известна как Little IG (Interessengemeinschaft, общество равных интересов). Человек, стоящий за этими соглашениями – Карл Дуйсберг, который посетил в 1903 году США, чтобы основать в Нью-Йорке фабрику Bayer, и там узнал о процветающем движении трастов, особенно Standard Oil Trust Джона Д. Рокфеллера.