Пушкарева - «А се грехи злые, смертные…». Любовь, эротика и сексуальная этика в доиндустриальной России

² Сборн. ркп., кон. XVH в. — втор. пол. XIX в., в 4-ку, 114 лл., скоропись и новейшее письмо разных почерков, в позднем картонном, покрытом кожей переплете.

³ См.: Великорусские народные песни. Изданы А. И. Соболевским. В 7 томах. СПб., 1902. Т. VH, Nq 338 — 343, 345 — 351 и др.; Трутовский В. Ф. Собрание русских простых песен с нотами. М., 1953, Nq 43; Львов Н. А., Прач И. Собрание русских народных песен... М., 1955, Nq 76 и др.

Публ. по: ТОДРЛ. М.; Д., 1965. Т. XXI. С. 89 - 91.

Е. Л Мороз

НОВГОРОДСКАЯ БЫЛИНА О ХОТЕНЕ БЛУДОВИЧЕ¹²⁷ Эпос и эротический фольклор

К тому времени, когда исследователи русского фольклора начали записывать тексты былин, новгородское происхождение истории Хотена Блудовича было забыто большинством сказителей (Смирнов, Смолицкий 1978: 459¹). Действие былины перенесено в Киев, однако приключения Хотена Блудовича совсем не похожи на подвиги знаменитых киевских богатырей. «Киевиза-ция» былины ограничена тем, что она начинается общим для большинства преданий киевского цикла описанием пира князя Владимира. Присутствующая на этом пиру мать Хотена — «Блудова вдова» обращается к матери красавицы Чайны — «Часовой вдове» с предложением поженить их детей. Однако Часова вдова возмущена сватовством, она указывает на бедность, уродство или дурной нрав Хотена и весьма нелестно вспоминает его умершего отца, заявляя Блудовой вдове:

Да муж у тя был блудшцо (Астахов 1961, 61);

Как твой был мужшце-то Блудшце:

Блуд блудил по Новугороду

(Рыбников 1909; 1: 393).

Часова вдова публично оскорбляет мать Хотена — заливает ее дорогую шубу вином, бранит, а в некоторых версиях былины даже бьет ее. Узнав о случившемся, Хотен немедленно отправляется к дому обидчицы и устраивает там разгром, пугая Чайну.

Он терем смял да виноград сломал...

(Смирнов, Смолицкий 1978: 295);

Он шибнул своей палицей железноей И вышиб терем по окнам вон...

Весь зелен сад разбил-разломал...

(Рыбников 1909, 215);

Брал он ведь копье буржомецкое*,

А ратовье было девяти сажен,

Хотел ударить по чадиночке Часовенной,

Ударил по крылечку по красному,

Росшиб на щепу он на мелкую...

(Гильфердинг 1949 — 1951, 3: 567).

Напугав Чайну, Хотен отъезжает в чистое поле. Девять братьев Чайны пытаются постоять за честь своей семьи и выезжают против Хотена, однако разъяренный Хотен убивает их всех. Некоторые сказители, продолжавшие линию «киевиза-ции», выводили в бой против Хотена также и войско, посланное по просьбе матери Чайны князем Владимиром, однако эта версия не завоевала общего признания. В большинстве вариантов былины действие ограничено взаимоотношениями семейств Хотена и Чайны, при этом часть сказителей пытается смягчить непримиримость Хотена тем, что он не убивает, но лишь берет в плен братьев Чайны; в других версиях — сначала убивает, а потом чудесным образом оживляет их. Общим, однако, оказывается то, что Хотен побеждает своих соперников и вновь подъезжает к их дому. Хотен втыкает свое копье в землю и требует обсыпать его доверху золотом. Когда же Часова вдова оказывается не в состоянии этого сделать, он забирает Чайну, отводит ее в свой дом и объявляет матери, что привел ей портомойницу. Завершается былина тем, что после просьбы матери Хотен женится на своей пленнице.

Настоящее исследование является первой специальной работой, посвященной Хотену Блудовичу, все предшествующие авторы рассматривали эту былину лишь в связи с общими харак-

терисгиками русского или новгородского эпоса. Среди прочих выделяется обширный раздел в работе Всеволода Миллера (Миллер 1897: 225—286), второй столь же основательный обзор появился лишь спустя восемь десятилетий — в статье Ю. И. Смирнова, сопровождавшей публикацию разных версий истории Хотена в издании новгородских былин (Смирнов, Смо-лицкий 1978: 426). Причиной такого невнимания можно с полным основанием назвать то, что былина о Хотене — одна из самых бледных и малоинтересных в составе русского эпоса. По своему характеру Хотен Блудович находится как бы посередине — между новгородским удальцом Василием Буслаевичем, с которым его роднит буйный нрав, и знаменитыми киевскими богатырями, которых он напоминает своим воинским искусством.

В то же время Хотену недостает красочного колорита Василия, лишен он и благородной героичносги богатырей — защитников Русской земли, и не случайно в тексте былин Хотен никогда не называется богатырем.