Пушкарева - «А се грехи злые, смертные…». Русская семейная и сексуальная культура. Книга 2

Понятно, что водворившаяся в жизнь свобода браков имела ярых врагов не только в подобных домовладыках, но даже и в таких людях, как В. Н. Татищев, который говорит, что о таких браках «честным людям даже слышать ужасно и мерзко... Вольность в сочетании детям без обстоятельства дать не можно, ибо частию закону Божию, частию мудрости политической противно, и могут от своеволия произойти великие непристойности, как о том Христиан Вольф в морали и политике изъяснил и примеры многие, учинившиеся у нас, свидетельствуют». Особенно сильные преследования возбуждали против себя так называемые неравные браки — браки людей «благородных» с «подлыми» или с благородными же, но «из подлости происшедшими». Так, например, когда А. М. Девиер, из жалкого слуги на португальском купеческом судне, благодаря расположенности к нему Петра Великого, вошел в чины, то начал свататься на сестре А. Д. Меншикова. Светлейший ех-пирожник с негодованием отказал ему. Девиер не унялся и скоро сообщил князю, что он (Меншиков. — Ред.) должен выдать за него свою сестру, если не хочет, чтобы она родила ребенка, которым уже беременна от него, Девиера. Вместо ответа Меншиков велел высечь батогами навязчивого жениха. Петр, однако ж, приказал князю выдать сестру за Девиера, который вскоре сделался графом и генерал-полицеймейстером. Но Меншиков жестоко отомстил ему (зятю. — Ред.): при Екатерине I по его проискам Девиер был лишен прав, высечен кнутом и сослан в Сибирь¹²²⁶. Независимо от частных противодействий свободному заключению браков, против него иногда в частных и особенных случаях вооружалось и правительство, хотя вплоть до Павла и не подвергало таких браков строгому преследованию. Например, когда гр. Петр Апраксин, человек женатый, увез из дворца фрейлину Екатерины II и тайно обвенчался с нею, то императрица хотя и велела их арестовать и судить, но потом все-таки простила. Павел же тотчас по вступлении на престол «восхотел в рассуждении сего пункта оказать крайнее свое негодование и то, что он таких беспорядков терпеть никак не хочет». Он начал преследовать все подобные браки «со всею строгостью, чтоб тем унять и пресечь сие зло» (А. Т. Болотов). Против разводов также принимались иногда меры и до Павла. Еще в 1730 г. издан был указ: «Которые люди с женами своими, не ходя к правильному суду, самовольно меж собой разводиться будут, то отцам их духовным ни к каким разводным их письмам рук отнюдь не прикладывать под тяжким штрафом и наказанием и под лишением священства». Но и самовольные разводы до Павла преследовались очень редко. Павел же при первом своем посещении Синода «стал в пример приводить то, что множество мужей женятся от живых жен, а жены выходят замуж от живых мужей, и духовные власти не только не стараются сие зло прекращать, но споспешествуют ему еще даванием дозволения расходиться. На сие вздумал было престарелый президент, благоговейный митрополит Гавриил, ответствовать ему ссылкою на Кормчую книгу, таковые разводы дозволяющую; но государь, вопреки всем приводимым ею статьям, предполагал другие места и заставлял молчать всех до единого». Самовольные браки и разводы отнесены к преступлениям, и в николаевском Своде законов санкционированы почти все старинные постановления, ограничивавшие свободу брачного союза.

Употребляя все усилия, чтобы охранить свои семейства от повреждения нравов, родители старались оставаться такими же полновластными домовладыками, какими были их допетровские предки. Браки сплошь и рядом заключались по желанию или по выбору отца, матери, опекуна, для которых устройство брачной карьеры детей было одною из обыкновенных житейских спекуляций. Выбор жениха был самым хлопотливым делом для родителей: «Что за комиссия, Создатель, быть взрослой дочери отцом». Само собою понятно, что лица, управлявшие заключением таких союзов, руководились исключительно корыстными расчетами и нередко, по выражению В. Н. Татищева, девушек «бессовестно продавали» в брак. Известный богач и самодур Прокопий Демидов, раздраженный желанием одной из своих дочерей выйти не иначе как за дворянина, приколотил к воротам своего дома объявление, что у него есть товар, дочь-девка, и потому не найдется ли купца из дворян, который бы женился на ней. Он выдал эту дочь за чиновника, который первым прочитал эту публикацию и сделал предложение. В купечестве постоянно учреждались даже выставки невест в известные дни, как это водится в Москве до сих пор. Провинциальные дворяне также вывозили обыкновенно своих невест на ярмарки, если не находили им сбыта дома¹²²⁷. Корысть сплошь и рядом доводила до таких же злодеяний, как совершенное некрасовским «папашей», хотя они и облекались в легальную форму. Брак по расчету сделался самым обыкновенным явлением, особого рода промыслом. Мужчина женился для денег, для карьеры и, женившись, сплошь и рядом

Женины пленительные взоры,

Нежность сердца, музыку речей —

Всё спускал за плоские рессоры

Да за пару кровных лошадей.