Пушкарева - «А се грехи злые, смертные…». Русская семейная и сексуальная культура. Книга 2

Вопрос о женском труде и образовании так настоятелен, что давно уже занимает собою законодательные сферы; но до сих пор всё дело ограничивается одними лишь врёменными постановлениями. В начале 1871 г. управляющий Ш Отделением обнародовал вновь состоявшееся по этому вопросу повеление, сущность которого следующая: расширить круг женской общественной деятельности признается необходимым. Женщины допускаются и поощряются к занятию акушерством и им дозволяется быть фельдшерами. Круг педагогической женской деятельности может быть расширен, буде то найдет нужным Министерство просвещения. Женщины могут служить на телеграфах, и им предоставляется несколько вакансий в ведомстве IV Отделения по счетной части. На все другие виды как государственной, так и общественной службы они не допускаются. Все вопросы, возбужденные по сему предмету, велено считать оконченными...

Само собою понятно, что все эти вопросы велено считать оконченными только в законодательном отношении. Считать их оконченными в жизни, в умах женщин и их сторонников невозможно. Правда, что и сама жизнь давно уже постановила считать их оконченными, но только не в отрицательном смысле. Жизнь уже решила, что женщина имеет необходимость и право трудиться, и неоконченность вопроса о труде заключается только в том, какими средствами и когда можно получить доступ к труду? При таких обстоятельствах даже и законодательное решение вопроса не может быть окончено отрицательно — можно только отложить его положительное решение, что, конечно, и имело в виду упомянутое постановление.

Между тем в Цюрихском университете число русских студенток превышало уже сотню, но оказалось, по словам официального документа, что многие из них имеют в виду вовсе не научные цели¹²⁷⁷.

Зато женские курсы медицины, открытые на частное пожертвование при медицинской академии, имели полный успех... В войну 1877 г. студентки возбуждали всеобщий восторг своим самоотвержением и искусством...

ский комитет, славянская и русская секции Интернационального общества открылись в Цюрихе и считают в числе своих членов немало русских молодых людей и женщин. В Русской библиотеке, в которую некоторые наши издатели доставляют бесплатно свои журналы и газеты, читаются лекции, имеющие исключительно революционный характер: “Пугачевский бунт”, “Французская революция 1870 года” — вот обычные темы лекторов. Посещение сходок рабочих сделалось обычным занятием девушек даже таких, которые не понимают по-немецки и довольствуются изустными переводами своих подруг. Политическая агитация увлекает молодые, неопытные головы и дает им фальшивое направление. Сходки, борьба партий довершают дело и сбивают с толку девушек, которые искусственное, бесплодное волнение принимают за действительную жизнь. Вовлеченные в политику, девушки подпадают под влияние вожаков эмиграции и становятся в их руках послушными орудиями. Иные по два, по три раза в год ездят из Цюриха в Россию и обратно, перевозят письма, поручения, прокламации и принимают живое участие в преступной пропаганде. Другие увлекаются коммунистическими теориями свободной любви и под покровом фиктивного брака доводят забвение основных начал нравственности и женского целомудрия до крайних пределов. Недостойное поведение русских женщин возбудило против них негодование местных жителей, и даже квартирные хозяйки неохотно принимают их к себе. Некоторые из этих девушек пали до того, что специально изучают эту отрасль акушерского искусства, которая во всех странах подвергается и каре уголовных законов, и презрению честных людей...

Правительство не может и не должно оставаться равнодушным зрителем нравственного растления, подтачивающего часть — хотя и незначительную — русской молодежи. Оно сознает свою непреложную обязанность бороться с возникающим злом и решилось употребить все зависящие от него меры, впрочем, преимущественно предупредительные.