Пушкин, потомок Рюрика

И не воспоминанием ли поэта о реликвиях гончаровского особняка навеяны эти строки из «Капитанской дочки»: «В одном из барских флигелей показывают собственноручное письмо Екатерины II за стеклом и в рамке»?

В архиве Гончаровых находилась и вся семейная переписка. Чудом сохранилось и письмо Наталии Гончаровой к «любезному дедушке» Афанасию Николаевичу от 5 мая 1830 года, — она просит у него, как главы семейства, разрешения на брак с Александром Пушкиным и всячески защищает своего жениха: «…Я с прискорбием узнала те худые мнения, которые Вам о нем внушают, и умоляю Вас по любви Вашей ко мне не верить оным, потому что они суть не что иное, как лишь низкая клевета…»

Афанасий Николаевич скончался уже после свадьбы своей любимицы-внучки. В июне 1832 года Гончаров-старший крестил свою правнучку Машу. Через три месяца, там же, в Петербурге, он умер… Ясным сентябрьским днем сотни окрестных крестьян пришли проститься со своим «милостивым» барином. И последний путь владельца Полотняного Завода, столь блистательно его разорившего, был обставлен с той же помпезной роскошью, что сопровождала его всю жизнь: многочисленные слуги в траурных кафтанах и в широкополых, с флером, шляпах величаво, с зажженными факелами шествовали за гробом…

И все же Александр Сергеевич, приехав в Полотняный в августе 1834-го, застал еще отблески былой славы и роскоши гончаровского дома. Работалось ему там на славу. По рассказам старожилов, стены резной беседки-«миловиды», что высилась на берегу Суходрева, пестрели строчками пушкинских стихов. Да и листы знаменитой гончаровской бумаги, считавшейся лучшей в России, хранили легкий бег пушкинского пера.

«Боже мой! — писал Пушкин жене, — кабы Заводы были мои, так меня бы в Петербург не заманили и московским калачом. Жил бы себе барином. Но вы, бабы, не понимаете счастия независимости <…> Ух кабы мне удрать на чистый воздух».

Афанасий Николаевич был женат на Надежде Платоновне, дочери майора Платона Ивановича Мусина-Пушкина. Своему единственному сыну Николаю, родившемуся в 1787 году, супруги сумели дать превосходное образование, да и сам Николай Гончаров имел, видимо, недюжинные способности: владел несколькими европейскими языками, играл на скрипке и виолончели, прекрасно разбирался в литературе и даже увлекался стихотворчеством. В Петербурге, в годы службы в Коллегии иностранных дел, и состоялось его знакомство с будущей женой — красавицей Наталией Загряжской.

Пройдет не так много времени, и фрейлина петербургского двора Наталия Загряжская станет невестой Николая Гончарова. Венчание состоялось в Петербурге в январе 1807 года в присутствии высочайших особ: императора Александра I, его венценосной супруги Елизаветы Алексеевны, вдовствующей императрицы Марии Федоровны, великих князей Николая и Михаила. Невеста удостоилась высочайшей милости: «…препровождена во внутренние покои к государыне императрице Марии Федоровне, где от Ея Величества и убираема была бриллиантовыми к венцу наколками».

В следующем году коллежский асессор Николай Гончаров с молодой супругой переехал в Москву, где и вступил в должность секретаря при московском губернаторе. Вскоре Николаю Афанасьевичу пришлось заменить уехавшего за границу отца и принять на себя управление огромным хозяйством. Дела у молодого Гончарова пошли успешно, и в 1811 году «за приведение к должному устройству и усовершенствованию состоящие в Калужской губернии фабрики полотняной и писчей бумаги» он был представлен к ордену Св. Владимира IV степени.

Лифляндская баронесса и русский генерал

Тесть Николая Гончарова, гвардейский генерал-поручик Иван Александрович Загряжский, представитель старинной дворянской фамилии, скончался в год его свадьбы.

Иван Загряжский снискал себе сомнительную славу тем, что вызвал на дуэль самого Гавриила Романовича Державина, в то время тамбовского губернатора. И проявил, как писал поэт-губернатор, «сумасбродное донкишотство». Во многом, благодаря стараниям генерала Державин был отстранен от губернаторства.

Но особо «отличился» генерал Загряжский на семейном поприще. Судьба ввергла его в «удивительные заблуждения». Будучи по службе в Лифляндии, он, женатый человек и отец семейства, повстречал в Дерпте[90] изумительной красоты женщину — баронессу Эуфрозину Ульрику фон Поссе — и так был очарован, что предложил красавице руку и сердце. Ульрика Поссе (ее отец — лифляндский помещик, ротмистр Карл Липхарт, мать — Маргарет фон Фитингхофф) была прежде замужем за бароном Морисом фон Поссе и имела в первом браке дочь Жаннет. Ее она принуждена была оставить в Лифляндии, когда, обвенчавшись с русским генералом, навсегда покинула родину.

Иван Александрович, видимо, не долго думая, привез красавицу Ульрику в Ярополец… к своей супруге Александре Степановне.

«С легким сердцем и насмешливой улыбкой на устах представил Загряжский обманутую жену законной супруге… Молодая женщина не могла прийти в себя, … она, как подкошенный цветок, упала к ногам своей невольной и почти столь же несчастной соперницы».