Пусть растет роза красная

Аудиозапись завершилась. Пунцовый, как рак, премьер-министр зло уставился на Генри, словно тот был виновен в случившемся.

– Как вы слышали из этой записи, – возвестил Стив, – господин Гладуэлл, воспользовавшись своим служебным положением, угрожал честному работнику – мистеру Вотчу, чьё место хотел украсть, совершил одно и способствовал другому тягчайшему преступлению – убийству. То, что голоса принадлежат вышеназванным, подтверждают результаты экспертизы, которые уже направлены по вашим адресам.

– И что дальше? – зло спросил премьер.

– Далее, – спокойно ответил Стив, – я ходатайствую о снятии обвинения с мистера Вотча и о возбуждении нового дела в отношении лица, имеющего неприкосновенность. Так как председатель себя дискредитировал, прошу совет принять это решение путём голосования.

Далее всё было очень быстро. Совет проголосовал за освобождение Генри и отпустил его из зала. Что происходило далее, за закрытыми дверями, мистер Вотч уже не мог знать, но догадывался. Очевидно, он оказался втянут в какую-то очень грязную политическую интригу, и, возможно, это ещё аукнется ему. Но сегодня он очень устал, и он шёл домой уставший, спокойный, обречённый на успех своей миссии.

У порога его квартиры ждала Ольга.

– Как прошло? – спросила она.

– Для меня хорошо, – ответил Генри. – Для премьера не очень.

– Расскажешь? – Ольга с надеждой посмотрела на дверь.

– Заходи, – кивнул Генри и пропустил Ольгу внутрь.

Он был слишком замотан событиями, чтобы анализировать её визит.

Ольга прошла в квартиру, повесила куртку на его вешалку.

– На кухню? – спросила она.

– Да, – кивнул Генри. Ему так и не удалось за целый день хоть что-то перекусить.

Он вымыл руки в раковине, открыл холодильник и достал пиццу в саморазогревающейся коробке.

– Так тебя можно поздравить? – спросила Ольга.

– Можно. Будешь? – спросил Генри, доставая вслед за пиццей пузатую бутылку односолодового виски.

– Буду, – с вызовом ответила Ольга.

Генри распечатал алкоголь, открыл уже порядком нагревшуюся коробку пиццы и рассказал Ольге о событиях сегодняшнего дня.

– Похоже на переворот, – сказала Ольга, немного осоловев от выпитого, когда Генри закончил рассказ.

– Считаешь? Никогда не понимал в политике.

– Неужели, – хитро улыбнулась Ольга. – Вот так, не понимал и оказался на самой вершине.

– Да я и оказался на вершине, потому что не лез в эти грязные дела.

Генри сделал очередной глоток виски и откинулся на спинку стула.

– Как же меня достала эта мышиная возня.

Ольга внимательно посмотрела на Генри, сделала ещё один глоток и затем встала со стула и подошла к нему.

– Хочешь, я сделаю расслабляющий массаж?

– Так по́шло?

– Ладно, – Ольга села верхом на его колени, – давай тогда просто трахнемся.

Генри поставил стакан на стол и опустил свои ладони на её бёдра.

– Зачем тебе этот старик? – спросил он, заглядывая Ольге в глаза.

– Во-первых, – она улыбнулась, – не такой уж и старик. А во-вторых, мне нравятся победители.

– Значит, если бы меня осудили, ты бы не зашла.

– Конечно же, нет.

– Темнишь ты, Щедрина. С тобой явно что-то не так.

– Но ведь и с тобой не так, – сказала Ольга, расстёгивая свою блузку, – может быть, именно поэтому нам так и хорошо вместе.

Глава 10

Путь – это дорога без начала и конца, но с постоянными остановками и возвратами. И всё же любой путь оканчивается по воле идущего, но чаще – по воле рока. Вот и путь Генри подходил к концу. Оставались последние программные тесты системы и путь, которым он шёл последние сорок лет, заканчивался. Его уже не пугали политические интриги, внезапные страсти, сомнения, боль. Когда ты катишься с горы, набрав скорость, ты уже не можешь остановиться.

Со стороны казалось, что всё, чем он жил, подвергается постоянной проверке на прочность: суд, вербовка в сексоты, внезапные сексуальные отношения. Но всё это не имело значения теперь, когда работа была почти завершена. Генри думал об этом по дороге к комитету безопасности, куда его вызвали через неделю после суда.

Генри знал, что после слушания в Мегаполисе произошли существенные перестановки в руководстве, но внешне это никак не отражалось на жизни обычных людей, да и на самом городе: всё те же серые кабинеты и лица.

Стив принял Генри у себя почти сразу, как только тот появился в приёмной.

– Проходите-проходите, – поторопил Стив, указывая Генри на кресло. – Должно быть, Вы уже знаете о переменах?

– В общих чертах, – кивнул Генри.

– Да, заварили Вы кашу, – усмехнулся Стив.

– Я? – искренне удивился Генри.

– Хорошо-хорошо – я, – оскалился начальник безопасности. – Но именно Вы стали главным ингредиентом.

– Рад помочь.

– Ну, не злитесь, – отмахнулся Стив, – Вы сослужили хорошую службу мне, а я таких вещей не забываю. Кстати, именно поэтому я Вас и пригласил. Вы помогли мне, я помогу Вам.

– Это чем же?

– Слышали про оцифровку сознания?

– Что-то такое слышал.

– Уникальная вещь. На основе многочасовых тестов машина выявляет все реакции мозга на внешнюю среду и фактически воссоздаёт личность.

– Научная фантастика, – сказал Генри, нахмурившись.