Путь бесконечный, друг милосердный, сердце мое (СИ)

– Ее европейской ветви, Иво. Удивительно, но Всемирной церковь побыла совсем немного, – заметил он. – И чем дольше длится эта дребедень в Африке, тем меньше она продолжает быть всемирной.

– Думаешь, дело дойдет до схизмы? – праздно поинтересовался Иво.

– Ничего не думаю, – Берт покачал головой. – Пусть этим аналитики занимаются. А Альба рассказывала, что намерения, которые одобрил западно-европейский кардинал, практически со стопроцентной точностью зарубит на корню восточно-африканский. А люди, получающие одобрение епископа где-то в Африке, почти гарантированно наткнутся на сопротивление в Европе. Ей так и не удалось заручиться безусловной поддержкой нигерийского епископа. И дружеские отношения с кёльнскими и с кардиналом, как бы это сказать, не отличаются особой теплотой.

Он старательно не следил за мимикой Иво Ленартса – но любопытство одолевало, Берт снова и снова возвращался взглядом к его лицу. И он не удивлялся, отмечая, что для Иво его ответы не оказывались неожиданностью. Ему было любопытно, есть ли среди людей, с которыми он приятно общался все время своего пребывания в Европе, те, с кем – по доброй ли воле, вынужденно ли – сотрудничает и Альба. Спрашивать ее об этом бессмысленно, она ответит немногословно, в полном соответствии с приличиями и при этом так, что невозможно будет понять, сказала она «да», «нет» или просто намекнула на исключительно удручающие умственные качества собеседника.

Иво попытался поболтать с Бертом о пустяках. Рассказал пару историй о людях из сектора – Берт каждый раз вспоминал, что за они, знает ли он их и если да, то в каком качестве. Иво немного пожаловался на бывшего тестя Берта – тот все еще был в седле, но лошадь взбрыкивала все энергичней, а папа Рунер держался за луку седла из последних сил, но держался.

– И что, знакомства не спасают? – лениво спросил Берт.

– Спасают. Правда, характер подводит, – усмехнулся Иво. – Его как-то очень быстро начинают избегать.

– Думаю, он переживет пару-тройку расстроенных знакомств, – флегматично отозвался Берт и потянулся за пивом.

– Да счет вроде на дюжины идет, – мимоходом заметил Иво и взял свой бокал.

Берт слушал его сплетни, делал приличествующие случаю лица, даже задавал вопросы; при этом его совершенно не интересовало ничего из того, что он слышал. Как-то непроизвольно получилось, что из бывших коллег он поддерживал относительно постоянные отношения только с Иво Ленартсом и еще парой человек – но и они сходили на нет. Берт понимал интерес Иво: из таких вот приятельских бесед тот мог почерпнуть немало интересного – не только о делах африканских, но и европейских. Даже по тому, что интересовало людей из определенных служб, можно было сделать выводы.

Например, что «Астерра» удерживает свое влияние в европейской Лиге со все большим трудом. Щедрые спонсорские дары на самые разные мероприятия: благотворительные, воспитательные, научно-исследовательские – принимались неохотно, их происхождение изучалось очень пристрастно. Вполне возможна была ситуация, когда в ответ на очередное щедрое подношение определенные структуры зададутся вопросом: а так ли все чисто в бухгалтерии одаривающей компании и не является этот дар попыткой отмыть очень крупные суммы. Это, кстати, было показательно: от несколько раз высказанных сомнений недалеко и до проверок финполиции, а оттуда – до расследований прокуратуры и грандиозных судебных процессов. Даже если «Астерре» – или какой другй компании – удастся отстоять свою невиновность, с репутацией придется распрощаться все равно. А это – самый монетизируемый, самый основополагающий капитал.

Например, очень пристальный интерес к самым разным проектам европейских и африканских ветвей Всемирной церкви. Пока обходилось без явно выказываемого интереса все той же финполиции, к примеру, но что-то такое витало в воздухе. Иво Ленартс посвятил чуть ли не полчаса последнего ужина с Бертом, обсуждая последний репортаж последнего – о столкновении интересов европейских и африканских епископов, из-за которых было сильно осложнено функционирование благотворительных миссий в нескольких областях стран Центральной Африки.

Например, попытки опосредованно, исподтишка взять под контроль общественное мнение. Издалека, с другого континента – отбирая людей, чуть помогая им, обеспечивая эфирным временем, подогревая интерес к определенным личностям или определенным типам поведения при помощи едва различимых в общем потоке кампаний. Только потому, что при Берте оговаривались – либо слишком демонстративно отмахивались, как от чего-то несущественного, он присматривался. И замечал. И, как выясняется, местные службы времени даром не теряли, действовали многовекторно и усердно. И давно, очень давно. Насчет успешности Берт мог поспорить, но, очевидно, и сами организаторы не возлагали особых надежд на подобные предприятия: слишком велики затраты, слишком много факторов вовлечено, слишком много людей охватывается. Результаты едва ли могли быть предсказуемыми в достаточной степени, но как подспорье – почему нет.