Путь. Книга третья

«Сыночек» обиженно сопит. Но – и мы трое знаем это! – иногда он ест только потому, что мы с Арвэ впихиваем в него еду. Напоминаем, ругаемся, пристаём… чуть ли не силой заставляем!

В кухне вдруг становится очень тесно. Возможно потому, что посередине возникают хоренги. И, хотя они вежливо прижимают крылья, три взрослых хоренга – это перебор для помещения, где обычно властвует одна Арвэ.

– Джэд, – мурлычет Трис, – ты нужен.

– Срочно, – поддакивает Ивен.

– Это важно! – добавляет Спалк.

Ещё бы! Король Саора всегда кому-то срочно нужен, и это обязательно важно! Даже если с проблемой запросто справится не то что Мэль с её даром, а с лёгкостью – Дани или Ариз. Но – все идут к Синеглазому. По привычке, что ли?!

Или потому, что, как и сейчас, он просто кивает и исчезает вместе с ними. Чёрт бы его, сговорчивого, побрал! Нет, я понимаю, бывают ситуации, когда без Дэйкена и впрямь не обойтись. Но не так часто, как его дёргают по любому поводу! И он никогда не отказывает.

Арвэ ловит мой вздох и согласно кивает:

– И так всегда, Дэрэк. Сейчас ещё хорошо, ты есть. Вступаешься, гоняешь особо наглых. Даже когда ты только появился, принялся заботиться. А вот первое время…

Она умолкает и смотрит куда-то вдаль. Придвигаю второе кресло и заинтригованно усаживаюсь рядом:

– Арвэ, расскажи! Понимаешь, все вспоминают, но… не то. И не так. Все видели только то, что Синеглазый показывал. Ты же была рядом и одновременно незрима.

– Никто не замечает кухарку?

– Владычицу кухни! Я не хотел тебя обидеть. Просто… Ты не присутствовала на Советах, не общалась с Правителями – и наблюдала изнутри. То есть вряд ли Джэд при тебе носил маску, как-то скрывал себя.

– Носил. И скрывал. Он, наверно, даже спал с таким ледяным выражением лица. Что ты хочешь, Дэрэк? Его так встретили, словно он не сын короля и наследник, а последний самозванец. Кроме Дэша да Гэссы никто к нему сочувствием не проникся. А вот бояться начали сразу после Поединка, за несколько шагов колени гнули. Честно! Даже обычные маги вокруг него потоки различали, а те, что посильнее, шарахались в ужасе… как и он от всех. Он и так от природы замкнутый был, силища эта и вовсе его от всех отделила. Никого не коснуться, ни с кем не сблизиться. Король… Огромный пустой замок – и одинокий ребёнок. Который настолько привык быть не любимым и не желанным, что ему даже в голову не приходило, что кто-то будет испытывать к нему тёплые чувства.

Золотые глаза с одобрением останавливаются на мне:

– Как ты пробился – до сих пор не пойму! И не просто достучался – совсем лёд этот растопил… Помнишь, когда ты его первый раз кушать притащил?

Невольно улыбаюсь. Такое не забудешь!

– Я сразу обратил внимание, что он почти ничего не ест. В первый же день. Думал, может, где-то что-то перехватывает. Потом заметил – нет, иногда сутками к еде не притрагивается! И на голод не жалуется. А сам тощий, все косточки пересчитать можно! Сила огромная, откуда берётся? Спросил у Дейзи, та похихикала – мол, Дэйкен особенный, ему еда не нужна, у него магия… дура! Я, Арвэ, с самого начала стал о нём думать как о человеке. Необычном, уникальном, исключительном – но человеке! А людям кушать надо! Три раза в день, как минимум. И всем этим байкам про магию не верил! Потом с Арском поговорил, так, вроде на общие темы. Понял, что никто в Саоре о Джэде толком ничего не знает, да и сам он о себе мало думает. Точнее, вообще плюёт! Надрывается, пока с ног не свалится, чуть отдохнёт – и за старое…

– Гэсса пыталась на Дэйкена повлиять, да куда там! Он так рыкнуть мог, что принцесса месяцами не осмеливалась возвращаться к этой теме. С Джэдом ругаться – бесполезное занятие.

– Я и не ругался. Как ты вспомнила, я просто его притащил в столовую. За руку. И заставил есть. Пригрозив, что иначе буду кормить насильно.

– Повеселил ты меня знатно! – хохочет Арвэ. – Я всё ждала, когда у короля терпение кончится! Вскочит и наорёт! Вышло иначе. Он на тебя такими глазами смотрел, когда ты не видел… Словно он дитя малое, а ты родитель строгий, которого слушаться до́лжно. А он ведь никогда никого не слушал! Хранителю – и тому хамил.

– Джэд не грубый. Он прямой и резкий.

– Дэрэк, с тобой он менялся. Все сразу заметили. Даже разговаривал по-другому, а уж позволял что! Ты хоть представляешь, как это со стороны смотрелось? И не столько то, что ты на него голос повышал, а то, что он на тебя не орал никогда!

– Зато ехидничал вовсю! И сейчас продолжает!

– Это ты его раньше не знал. Прочувствовал бы разницу… Что говорить, Дэрэк, я – кухарка, на второй день всё поняла… Синеглазый смотрел на тебя – и улыбался. Впервые, по-хорошему так.

– А я им любовался. Никогда такой красоты не видел. Чтобы каждая чёрточка, каждая линия – совершенство… Он мне снился постоянно, – я судорожно вздыхаю, – как он идёт через Большой Зал, его взгляд, жест, которым он откидывает волосы…

– Дэрэк, – нерешительно спрашивает Арвэ, – прости, уж не знаю, как наглость оправдать… Ты же мальчик прямой и искренний, ладно, не сразу в своих истинных чувствах разобрался, тут любой бы запутался… Но зачем ты на Дейзи женился?!