Путь Смолы

– Но вряд ли новички действительно являются везунчиками, просто они и не подозревают о тех трудностях и препятствиях, которые встретятся им на пути, поэтому без особых помех преодолевают этот путь. По большей части этот путь наполнен на самом деле не трудностями и препятствиями, а предрассудками по их поводу. То есть именно отсутствие предрассудков и позволяет преодолевать им путь без особых проблем. Предрассудки – враг человека, мешающий увидеть мир и людей такими, какими они есть на самом деле.

– Но река действительно опасна, – воскликнул Чаки.

– Да. Но только для того, кто живёт в Мрата. Когда вы избавитесь от всего лишнего, мешающего вам постичь Понимание, река не будет выглядеть для вас такой опасной. Человечество веками создавало для себя препятствия и некие законы сущего, оно хотело выжить, а для этого надо было упорядочить жизнь да и весь мир. Но любое упорядочение и называние вещей определёнными именами возводит мышление и жизнь человека в определённые рамки, разрушить, переступить через которые нельзя. Мешают собственные внутренние тиски и страх, мнение соплеменников. Табу, порой бессмысленное и ни на чём не основанное. Нельзя потому, что нельзя. Как вы понимаете, река в данном случае выступает в качестве метафоры.

– Я понял, – сказал Дизи, – вступив в Лотси, взглянув на вещи с разных сторон, я как бы избавлюсь от этого табу, потому что для меня откроется совершенно иной взгляд на казалось бы обыденные, давно известные вещи, для меня изменится их суть. Предрассудки перестанут для меня существовать.

– Да. Я уже говорил, что вожди выше простых соплеменников тем, что имеют кроме одной устоявшейся точки зрения ещё несколько, их взгляды шире. И для них казалось бы незыблемые вещи могут приобретать иные черты… Ты воин, твой брат Стук – охотник. И он будет всю жизнь охотником, потому что ему с детства внушали, что он должен стать охотником, кормить семью, быть ловким, смелым, а значит уважаемым в своей среде. Возможно, где-то в глубине души он завидует вождю и хочет занять его место, но это лишь нелепые, несбывчивые мечты. Его ум зажат в тисках множества предрассудков. Устоявшееся мнение гласит, что охотник должен быть только охотником. И он тоже начинает так считать, другого ему не дано. Кто в противном случае тогда будет охотиться и кормить семью? Как посмотрят люди на его попытку изменить жизнь? Да и вообще, как возможно ему сравниться с умом вождя? Рождённый ползать летать не может. Он не способен на большее, поскольку родился охотником. Всё это и мешает ему изменить своё отношение к жизни. Но человеческий потенциал гораздо больше, чем об этом думает охотник.

Дизи и Чаки сосредоточенно осмысливали услышанное, пытаясь сделать полезные для себя выводы. Арнав продолжал:

– Я говорю вам это для того, чтобы вы окончательно избавились от предрассудков и смогли увидеть камень с разных сторон. Видение ваших соплеменников зачастую зависит от умных мыслей авторитетных людей. Получается, что они соглашаются с чужим видением мира, даже не задумываясь, правильно ли оно. Они видят вещи такими, какими предписывают им предрассудки и устоявшееся мнение. Это и рождает ограниченность. И уже отдельно взятому человеку невозможно переступить невидимую черту, за которой скрывается истинный облик этих вещей. Благодаря этому племя рождает предметы поклонения, кумиров и постоянно ищет в своей среде сумасшедших и изгоев. Инакомыслие в племени наказуемо. Вещи, люди приобретают порядковый номер, с которым и существуют до конца своих дней, даже не подозревая, что на самом деле они абсолютно свободные, могущие приобрести любые значения и смысл. Понять, кто ты есть на самом деле и какими возможностями обладаешь, можно только взглянув на самого себя освобождённым от предрассудков и чужого мнения взглядом… Ты приходишь к своему соседу, который считается умным, авторитетным человеком, чтобы получить от него совет по важному вопросу. Тебе и в голову не приходит, что ты способен измыслить более лучший вариант, потому что по устоявшемуся мнению ты по сравнению с соседом не слишком умный…

– А если он действительно умный, – перебил учителя Дизи, – и не раз это доказывал?

– А я и не говорю, что он глупый. Просто благодаря своим внутренним тискам, ты не можешь расскрыть себя и живёшь всегда чужими взглядами, мыслями и идеями. А значит и чужой жизнью. Ты считаешь себя не то что бы недостойным в выборе своего собственного пути, а скорее не способным на этот выбор, со временем вообще перестаёшь думать самостоятельно, тебе становится легче жить по кем-то придуманным правилам, ты превращаешься в живого зомби, у которого расписана вся жизнь. Это страшно. Хотя и не смертельно. Но со временем похожих на тебя людей-зомби становится всё больше и больше, они сбиваются в клубок, превращаясь в ничто. И вся вселенная, вся вечность грозится со временем превратиться в ничто, в сплошной вакуум.

– Но…, – Дизи вновь перебил Арнава, – я есть, я себя чувствую, а значит я не ничто.