Путь в бездне

Фолку захотелось разбить его рожу.

— Та-ак! — на лице Фолка было выражение глубокого раздумья, но он уже все решил: — Если все подтвердится, то… ты точно никому не растрепал? Смотри — проверим!

— Нет, господин капитан.

Дальнейшие действия, Фолк мысленно выстраивал четким, взвешенным порядком. Он достал свой портсигар, и неторопливо закурил.

— Если подтвердится, то награда тебя ждет щедрая. — сказал Фолк: — Чего хочешь?

— Так я… Ну… Мне, вообще, до чина под-офицера не хватает пол сотни раскрытых дел, а в полиции не принимают, говорят, что я им всякую дрянь несу, совсем с этим плохо стало… А мне до пенсии немного-то и осталось. Может это дело…

— Может. — произнес утвердительно Фолк.

— …Подвинет мое повышение….

— Подвинет.

— И хоть на старости лет успокоюсь. Домик бы у моря прикупить — маленький совсем домик. С моей-то зарплатой, разве я смогу?… А ведь у меня больше трех сот раскрытых дел и шестьдесят из них, по подрывным разговорам и саботажу. Выявил даже одного инженера! Представляете, господин капитан, он оказался моралистом. Всю их поганую семейку отправил я в… Всю жизнь верой и правдой служил. Выявлял и сообщал. Рисковал, так сказать.

Фолк задумчиво спросил:

— Значит так и сказал? Ваш мир — такое дерьмо.

Лицо Точ Киха просияло:

— Да, да — дерьмо. Так и сказал. Дерьмо, говорит. Ну относительно…

— Я понял.

Он посмотрел на стоявшего в покорном ожидании Точ Киха — лицо побелело, правая щека, чуть подрагивает от нервного тика.

Чуть.

— Значит так, любезный, дело наивысшей секретности, кому сболтнешь, лично кишки выпущу.

— Да-да, конечно, разве я…

— Заткнись. Сейчас дам телеграмму в департамент, лично генералу. Лично! Генерал не любит когда его водят за нос, если что сорвется — и ты, и жена твоя пожалеете о том, что родились. Так. Ответ придет из столицы быстро. Наверняка генерал вышлет за тобой машину — дело серьезное. С местными мы связываться не будем. Вывезем тебя тайно. Еще, домой за тобой заезжать не станем, городок у вас небольшой, если слухи о твоем отъезде дойдут до пришельца…Поэтому договоримся о встрече заранее. Адрес у тебя какой?

— Вторая улица, дом двадцать…

— На одной с ним улице, значит живешь.

— Так точно!

— Есть ли по близости с твоим домом тихое, темное место, что-бы никто не видел машину?

— О, конечно-же. С освещением у нас просто беда, ваше благородие.

— Адрес я найду.

Доноситель долго не думал, сказал:

— Площадь Согласия, между мостом, через канал и парком Чести. Это в конце Десятой улицы. Там на площади еще памятник основателю города стоит. Господину Иину, господин капитан.

Фолк произнес прямо глядя в глаза Точ Киха:

— В полночь жди меня там, вещей никаких с собой не бери. Я приду в плаще, не офицерском, в черном. Машину оставлю в соседнем квартале — дойдем. Потом, заедем в ваш Белый Город, в следственный отдел, напишешь докладную, таков порядок. Наверняка поедем с сопровождением. Повезем как министра!

Лицо Точ Киха засияло, излучая собачью преданность.

— Господин капитан, ваше благородие, я заслужу, я…

— Заткнись и слушай — в столице я преподнесу его высокопревосходительству, твой рассказ в лучшем виде, распишу тебя как верного служаку, которого незаслуженно притесняют. Ну а ты, в свою очередь не забудь отметить мою оперативность. Ну об этом потом. Смотри, если перед господином генералом забудешь обо мне, то я твой домик по кирпичику, знаешь куда тебе затолкаю?

— Как-же можно, господин капитан — не забуду! Благодетель мой…

— И много перед его высокопревосходительством не болтай, он не любит болтунов. Будет тебе маленький домик. А теперь иди.

Доноситель начал переминаться с ноги на ногу, заговорил:

— Ваше благородие, извините что я опять…

— Ну?

— А может его сразу арестовать?

— Дурак! А если он не один? Его возьмем, а другие уйдут. Не твоего ума дело. Меньше думай, а то — смотри… у нас в допросных комнатах частенько пахнет жаренным мясом!

На том они и расстались.

* * *

Майор Шлом Соф — высокий, крепкого телосложения, кареглазый брюнет, коротко стриженный и чисто выбритый, стоял на палубе баржи поставив ногу на кнехт и глядел на высокий весенний горизонт. Погрузка барж подходила к концу, офицеры охранения раздраженно поглядывали на проходящих по широкому, огражденному колючей проволокой, трапу людей, ждали когда все будет законченно и станет возможным покинуть солнцепек.

День перевалился на вторую свою половину, стоявшее высоко в небе солнце разогрело все вокруг и только слабый ветер, что гнал с моря прохладу, приносил слабое облегчение от жары.

Взмокший от пота под своим мундиром, Фолк приблизился к майору, козырнул и доложил:

— Господин майор, капитан Сток по вашему приказанию прибыл.

Майор скучающе посмотрел на Фолка, вынул изо рта папиросу, хрипло сказал:

— Капитан, у нас ЧП. Капитан Цаун сломал ногу. Заменить его мне не кем, потому я прошу вас принять командование третьим буксиром и отправиться с нами на прогулку.

Фолк постарался не выдать своего раздражения, ответил спокойно, равнодушно:

— Рад вам помочь, господин майор, но у меня задание от его высокопревосходительства, собирать и грузить неприкасаемых. У вас, верно дальний рейс.