Путешествие

И мы обосновались там в (Джидде), в доме правителя Али, наместника упомянутого эмира Мекки в Джидде[119], [расположившись] в одном из помещений из пальмовых листьев, что сооружаются поверху их домов; [жители] выходят через эти помещения на крыши для ночного сна.

Во время нашего пребывания в упомянутой Джидде мы выразили благодарность Аллаху всемогущему и великому, радуясь тому, что Аллах даровал нам благополучие и возможность нашего возвращения по этому проклятому морю, разрешив, однако, в случае необходимости идти другим путем. Ведь Аллах — господин своих милостей во всем, что он повелел и что он возвысил, по своему всемогуществу!

Джидда — селение на берегу моря. Большая часть ее построек — хижины из тростника, много фундуков, сооруженных из камня и глины, в верхней части которых находятся помещения из тростника, подобные нашим комнатам, и у них плоские крыши, где отдыхают ночью от мучительной жары. В селении есть древние следы, /76/ показывающие, что оно некогда было городом. Остатки стены, окружавшей его, сохранились до наших дней. Там есть место, где находится сооруженное в древности здание с куполом. Говорят, что оно было местом пребывания Хаввы, матери рода человеческого, — да благословит ее Аллах! — когда она направлялась в Мекку[120]. И это здание было сооружено там для возвещения о благословенности и достоинстве его, и Аллах лучше знает!

А в нем находится благословенная мечеть, восходящая к, Омару ибн ал-Хаттабу[121] — да будет доволен им Аллах! — и другая мечеть, у которой две колонны из эбенового дерева, также восходящая к нему — да будет доволен им Аллах! А некоторые возводят ее к Харуну ар-Рашиду[122] — да будет милостив к нему Аллах!

Большая часть жителей города, к которому примыкают пустыня и горы, — потомки пророка — Алиды, Хасаниды, Хусайниды и Джафариды[123] — да будет доволен Аллах их благородными предками!

Они ведут полную лишений жизнь, находясь в состоянии, при котором камни могут расколоться от жалости. Они занимаются всеми ремеслами, сдачей внаем верблюдов, если они у них есть, продажей молока или воды или чего другого, вроде сухих фиников, которые они собирают с земли или обрывают в рощах. Иногда этим занимаются их женщины, сами из потомков пророка. Хвала Аллаху, определяющему судьбы, как он хочет! Несомненно, что они — люди Дома, которым Аллах обещал удовлетворение на том свете, но не удовлетворил их на этом. Да поместит нас Аллах среди питающих любовь к людям Дома, с которых удаляется грязь и они остаются чистыми!

А за этим городом древние сооружения указывают на давность его основания. Говорят, что он был из городов персов. В нем есть бесчисленные колодцы, выдолбленные в твердом камне, соединенные друг с другом. Они расположены внутри города и вне его, так что предполагают, что за городом находится 360 колодцев и столько же внутри города. И мы воочию видели множество их и не могли их сосчитать. Чудеса вещей многочисленны, хвала обладающему знанием о них! И большая часть жителей этой области Хиджаза и прочих образуют секты и партии. У них нет единой веры; они делятся на различные толки. /77/ Они обращаются с паломниками так, как не обращаются с зиммиями[124]. Они лишают их большей части их припасов, которые присваивают себе, грабят их дочиста, отбирают все то, что находится у них в руках. Паломник не перестает быть у них в долгу деньгами и провизией, пока Аллах не сделает возможным возвращение его на родину.

Если бы Аллах в этих краях не облегчал мусульманам их положение через Салах ад-дина, то они подвергались бы таким притеснениям, что мусульманин не смог бы назвать имя своего ребенка и не поверил бы в возможность смягчения зла..

Воистину он отменил незаконные налоги с паломников и заменил их деньгами и провизией, которые он приказал доставлять Муксиру, эмиру Мекки. Когда эти поступления, установленные для них, запаздывали, эмир вновь начинал устрашать паломников и притеснял их, требуя уплаты незаконных налогов. И с нами случилось так, что мы прибыли в Джидду и нас там задержали на время переговоров с эмиром Муксиром.

Прибыл его приказ: паломники должны дать поручительство один за другого; они смогут проникнуть на священную землю Аллаха, лишь когда прибудут деньги и припасы, которые Садах ад-дин повелел доставить. А иначе он не откажется от своего налога на паломников. Таковы были его слова, как будто бы священная земля Аллаха была наследством в его руках и ему было позволено сдавать ее в аренду паломникам. Хвала изменяющему законы и исправляющему их!

То, что Салах ад-дин дал ему в замещение налога с паломников, составило 2 тысячи динаров и тысячу ирдаббов[125] пшеницы, а это около 800 кафизов[126] по нашей севильской мере, кроме икта, пожалованных им в Сайде Египта и в области Йемена с упомянутой целью. Если бы этот султан, справедливый Салах ад-дин, не находился в Сирии из-за войн, которые он вел там с франками, то эмир Муксир не посмел бы так относиться к паломникам.