Читаем Путешествие Души полностью

Прекрасный Охотник степей беговых,Колыша которых от ветра,В погоне за нивами склонов седых,Посланник далёкого света. Серебряным златом сияют во тьме,Глаза осветят понемногу,Далёкой звездой полыхнут и в огнеОсветят скитанья дорогу. “Охотник, ты долго скитался в тени,Познал ты далёкие тайны,Там, где прошёл ты, цветы расцвели,И, думаю я, не случайны. Скажи мне, Охотник, что есть жизнь и смерть,Мечтаю понять уж давно,Секреты миров разгадать, чтобы впредь,Всё в мире мне было б равно”. Ответил Охотник: “Зачем тебе знать?Зачем тебе ноша такая?Зачем в океане сомнений искатьНапрасны вопросы сознанья?” Пусть будет дорога вечно светлаБез тяжести знания мира,Пусть будет усладой искать у теплаВселенной совет кропотливо”. Пусть будет дорога вечно светлаБез тяжести знания мира,Пусть будет усладой искать у теплаВселенной совет кропотливо”. — И всё же скажи мне, открой мне секретВселенского мирозданья.— Его я открыл через несколько летБезмолвного ожиданья. — И всё же, поведай.— Ну ладно, внимайНеспешному сказу живого,Но близко ты к сердцу не принимайПравдивы рассказы. Недолго Продлится науки моей увещанье,Но смысл в нём большой,И внимай хорошоК тайнам великим природы сознанья. И начал Охотник жизни рассказ,И каждое слово правдиво.Его слова предают по сей разСекреты Вселенной нелживо. “Когда-то давно на распутье дорогРазросся невидимый ныне цветок…И Смерть, да и Жизнь —Все смеялись над ним,Отвсюду, всё время, везде он гоним.Но всё же сквозь мрак пробиваясь во тьме,Он силы взрастил в непроглядною тьме.А с силами вместе гордыня цвелаИ душу ростка всю сжигала дотла.И начал росток презирать Жизни сутьИ Смерти желанье навечно уснуть.«Куда им тягаться с битвой Вселенной,Она создала их из памяти тленной.Да как создала, так и их умертвитНедоброе счастье она им сулит».Решили тогда Жизнь и Смерть отомстить,Позволив ростку из их чаши испить.Ему они вечность решили продать,Чтоб веки веков повернуть бы им вспять.А вечность ведь дар не из лучших, пойми,Ведь были на свете уж долго они.Росток, как подарок, вечность принял,Не знав о вершине предательских скал.Ошибся росток, и молил он прощенья,У Жизни и Смерти просил разрешенья.Но те уж не слушали больше его,Теперь не страшно было им ничего.Росток этот там до сих пор всё стоит,О Жизни и Смерти легенде сулит.Завять он не может, не может уснуть,И Жизнь, да и Смерть — всё навек проклянуть.Мораль такова, ты мой друг, всё ж учти —У Жизни и Смерти не стой на пути”. Молчанье, лишь ветер шумит, Что поёт,Охотник всё смотрит На солнца восход…<p>Phoenix</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Горний путь
Горний путь

По воле судьбы «Горний путь» привлек к себе гораздо меньше внимания, чем многострадальная «Гроздь». Среди тех, кто откликнулся на выход книги, была ученица Николая Гумилева Вера Лурье и Юлий Айхенвальд, посвятивший рецензию сразу двум сиринским сборникам (из которых предпочтение отдал «Горнему пути»). И Лурье, и Айхенвальд оказались более милосердными к начинающему поэту, нежели предыдущие рецензенты. Отмечая недостатки поэтической манеры В. Сирина, они выражали уверенность в его дальнейшем развитии и творческом росте: «Стихи Сирина не столько дают уже, сколько обещают. Теперь они как-то обросли словами — подчас лишними и тяжелыми словами; но как скульптор только и делает, что в глыбе мрамора отсекает лишнее, так этот же процесс обязателен и для ваятеля слов. Думается, что такая дорога предстоит и Сирину и что, работая над собой, он достигнет ценных творческих результатов и над его поэтическими длиннотами верх возьмет уже и ныне доступный ему поэтический лаконизм, желанная художническая скупость» (Айхенвальд Ю. // Руль. 1923. 28 января. С. 13).Н. Мельников. «Классик без ретуши».

Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков

Поэзия / Поэзия / Стихи и поэзия
Шицзин
Шицзин

«Книга песен и гимнов» («Шицзин») является древнейшим поэтическим памятником китайского народа, оказавшим огромное влияние на развитие китайской классической поэзии.Полный перевод «Книги песен» на русский язык публикуется впервые. Поэтический перевод «Книги песен» сделан советским китаеведом А. А. Штукиным, посвятившим работе над памятником многие годы. А. А. Штукин стремился дать читателям научно обоснованный, текстуально точный художественный перевод. Переводчик критически подошел к китайской комментаторской традиции, окружившей «Книгу песен» многочисленными наслоениями философско-этического характера, а также подверг критическому анализу работу европейских исследователей и переводчиков этого памятника.Вместе с тем по состоянию здоровья переводчику не удалось полностью учесть последние работы китайских литературоведов — исследователей «Книги песен». В ряде случев А. А. Штукин придерживается традиционного комментаторского понимания текста, в то время как китайские литературоведы дают новые толкования тех или иных мест памятника.Поэтическая редакция текста «Книги песен» сделана А. Е. Адалис. Послесловие написано доктором филологических наук.Н. Т. Федоренко. Комментарий составлен А. А. Штукиным. Редакция комментария сделана В. А. Кривцовым.

Поэзия / Древневосточная литература