Путешествие из Бухары в Петербург

Утром в пятницу, четырнадцатого[93] .... тысяча триста третьего года[94] наследник Абдульахад был вызван из Кармины и провозглашен правителем. Сейиды, сановники и знать всех областей прибыли для поздравления. В понедельник, девятого дня месяца сафара он воссел на престол, когда созвездие Козерога находилось в счастливом местоположении. Венера — в центре седьмого круга, Солнце — в десятом градусе, Юпитер — в девятом, Марс — в восьмом, Луна — во втором. Хотя это сочетание и является запутанным, оно предвещает долговечность и покой, так как звезды расположены в квадрате Венеры.

Абдульахад счел своим долгом следовать в государственных делах путем отца, и вновь разгорелись танцы и песни, распространился разврат в несколько раз больше, чем при покойном эмире. Поскольку Меркурий в этом гороскопе отсутствовал, то новый эмир не обратился к разумным мужам, а оставил государство в руках недостойных людей.

Все дела мужей науки он препоручал главному казию, а в назначении и смещении военачальников и правителей областей полагался на усмотрение и «прозорливость» глупого кушбеги. Главным везиром Бухары был назначен неумный Джанмирза инак. Русские приобрели очень большое влияние в пределах государства; они проводили свою политику, и никто не смел перечить им, все лишь повторяли: «Верим и подтверждаем».

Причиной такого быстрого подчинения Бухары русским были невежество и неорганизованность наших правителей! Когда эмир короновался в Бухаре, был в Нахрпае[95], где исполнял должность казия. Я написал оттуда: «Отправление посла в Россию после восшествия на престол предвещает счастье. В этом месяце нет счастливого дня для восшествия, надо ждать нового месяца».

Восшествие состоялось как раз в день получения моего письма. Поскольку Бухара — свод ислама — является одним из славнейших городов обитаемой четверти земли и самым могущественным из государств Туркестана, достославные государи и иностранные державы не верили в добровольное, без сопротивления, подчинение эмира России и считали ложью сообщения газет. Поэтому, чтобы убедить другие государства, сочли необходимым пригласить бухарского эмира в гости в Петербург. Эмир сел в поезд, чтобы отправиться в Петербург, и взял с собой, кого хотел, из слуг и начальников: Бараткулибека додхо, Асганакула кушбеги. Эта поездка продолжалась почти три месяца. Предполагалось за это время извлечь выгоды в один миллион танга, на самом же деле эмир уплатил России из казны сто миллионов танга, собранных принудительно. Они вернулись несолоно хлебавши.

Поскольку у нас вершат государственные дела не посоветовавшись с кем-либо предварительно, все дела кончаются с убытками. Люди, сопровождавшие эмира в этой поездке, не были подготовлены к дороге, они поехали без зимней или летней одежды, так как до самого последнего момента не знали, что им придется ехать с эмиром. И ни один улем или сановник не дерзнул сказать эмиру:

— В казне нет денег без хозяина. Куда вы везете столько денег и ради чего? Какая польза в этом?

Эти потерянные деньги сборщики вновь собрали с подданных насилием и угрозой и внесли в казну эмира. Но они тем самым разорили земли, так что вблизи Бухары не осталось ни одного цветущего селения, кроме Гиждувана. Все населенные пункты превратились в пустыни.

Другим бессмысленным поступком эмира была поездка в Тифлис — цветущий город на юге Кавказа и севере Армении; некогда он принадлежал Руму,[96] сейчас находится во владениях России. В народе о причинах этой поездки говорили разное. Одни утверждали, что наместник Кавказа созывает на какое-то празднество всех правителей и пригласил бухарского эмира, чтобы иностранные государства убедились в его подчинении России.

Шииты же, основываясь на том, что бухарский эмир благоволит к ним и поэтому назначил шиитов на должности везиров финансов и правосудия и начальника артиллерии, говорили:

— Во время этой поездки эмир встретится с Насириддин-шахом и заключит с ним братский союз о присоединении Бухары к Ирану.

Был и такой слух, что у эмира появилась скрытая язва.

Русские врачи будто рекомендовали ему, если он хочет вылечиться, искупаться в источнике «Айн аш-Шифа»[97] неподалеку от Тифлиса. Поэтому, ни с кем не посоветовавшись, эмир сел в поезд и захватил с собой, кого хотел, не спросил их. Вернулся он спустя пять месяцев.

В год восшествия эмира Абдульахада на престол ко мне прибыли двое моих близких друзей. Я угостил их, чем бог послал, и у нас завязалась беседа. Мы заговорили о беспорядках и переменах, происшедших в стране, о том, что предвидятся смуты и мятежи.

Каждый рассказывал виденный им сон. Один из них начал:

— Я видел льва, который попал в окружение странных зверей и скакал по улицам, спасаясь от них. Город был в развалинах, дома — разрушены; звери победили, разорвали льва на куски и разметали эти куски по сторонам.

Другой же рассказывал: