Путешествие из Бухары в Петербург

И все молча глядят друг на друга и на публику. На них тонкие легкие ткани, которые не скрывают сокровенных частей тела; шею, лицо и грудь они убрали различными украшениями, а край ворота, проходящий вокруг спины, плеч и над сосками грудей, оторочен кружевами и искусственными цветами. Воображение не в силах описать подобной красоты — что подумать об этом изяществе и грации? принадлежат ли они человеческому существу или фее, ангелу, духу? Через некоторое время, ненадолго опустив занавес, они снова переодеваются, и на сцене открывается другая картина — снег и град, гром и молния, ветер и дождь, гроза и землетрясение, сотрясающие здания, бушующее море, плывущие корабли, тонущие суда, уходящие под воду люди, их стоны и крики, от которых на глазах зрителей навертывались слезы, и сердце охватывало сострадание. И снова занавес опускается, а через некоторое время, переодевшись, они появляются снова и развлекают публику танцами, музыкой и забавами, которых не в силах представить никакая фантазия. Они кружатся по сцене на одной ноге, потом, сплетя ноги, прыжком на два газа разводят их в стороны, подобно маятнику часов, только гораздо быстрее, и так же, сплетенными, опускают в такт музыке. Лучшие их танцы, на наш взгляд, те, которые в ритме «Буму-бакку-бакку-бум» или «бакку-бумму, бакку-бумм».

Иногда в этом собрании устраивают иллюминацию и фейерверк, иногда одевают маски страшных зверей, вроде дивов, драконов и морских чудищ. Ковер этого празднества свертывается в 12 часов ночи.

В этом собрании всюду, во всех комнатах, расставлены столы, кресла и свечи, и весь вечер подают чай, кофе, вина и напитки, горячие блюда и разные сладости. Устроено это собрание вот для чего. В той стране нет покрывал, и знатные мужчины и дамы, девушки и юноши влюбляются друг в друга. Но привести возлюбленную домой нельзя, потому что по их закону мужчина не может взять больше одной жены, а женщина не может выйти замуж, пока не. умрет муж, а развод никоим образом невозможен. Поэтому любовные отношения, которые возникают меж ними, являются преступными и запретными. Происхождение там ведется от женщины, а не от мужчины. Так, если муж отсутствует десять лет, то каждый ребенок, откуда бы он у жены ни появился, носит имя отсутствующего мужа.

Например, некий Колзаков,[107] оенный, был на 10 лет послан в Туркестан для его завоевания. Вместе с нами он вернулся в столицу императора. Он привел к нам свою жену с тремя или четырьмя детьми, трех, пяти и семи лег. На лице его сияла радость и гордость — каждого из них он считал своим ребенком.

Словом, влюбленные назначают в этом доме свидания и там находят друг друга. А если, предположим, кто-то из их знакомых тоже присутствует в этом собрании и видит влюбленных вместе, они делают вид, что ничего не замечают. Под руку или обнявши друг друга за талию или за шею влюбленные пары прогуливаются по дому, садятся в кресла, где захотят, что захотят, то едят и пьют...

В определенный час все выходят из собрания и отправляются по домам. При выходе платят о г пяти русских танга, которые равны двадцати пяти нашим танга, до двадцати пяти танга, не считая платы за съеденное и выпитое. Это делается для того, чтобы устроитель собрания покрыл свои расходы и постоянно обеспечивал посетителей всем необходимым. Значительная сумма отчисляется в царскую казну. Мы вышли и также отправились к себе на квартиру.

О посольстве Абдулькадыра и описание диковинок русского празднества

Случилось мне однажды по поручению правительства Бухары сопровождать Абдулькадыра додхо в столицу России в составе посольства по случаю свадьбы дочери русского императора, с соответствующими подарками и подношениями. Нас разместили прилично нашему положению и оказали нам подобающие почести и уважение. Переводчик, кавказец Казимбек, который упоминался выше, был человек умный и красиво писал по-арабски. Благодаря общности характеров он питал симпатию к автору этих строк. Однажды он обратился ко мне: «Приезжал сюда посол из Кашгара. Он написал в восхваление Петербурга несколько бейтов. Я их перевел и представил царю, и тот был очень доволен. Если ты тоже сочинишь несколько бейтов, — сказал он мне, — и вставишь в них акростих с именами дочери царя и ее жениха, а также хронограмму, а я переведу их и подам царю — это принесет большую пользу вашей миссии. Потому что у царя скоро свадьба, и это ему очень понравится, и, кроме того, прелесть стиха сгладит вашу узбекскую неуклюжесть».

Переводчик сказал так потому, что бухарские эмиры назначают послами людей тупых и необразованных с расчетом на то, что они не раскроют наших государственных тайн. Они говорят: «Посол не должен уметь ответить, когда его спрашивают, а если он может, то пусть лучше сам спрашивает, но только не отвечает ни письменно, ни устно, а то, не дай бог, противник заметит слабость нашего государства». А ведь если следовать по такому пути, это как раз и обнаружит слабость и отсутствие порядка в государстве.