Путешествие на абсолютный полдень

Наконец Амрай пригласил гостей обедать. Во время обеда говорили о войне в Савр-Шаддате, о спросе на сталь, о политике в Таргене и причинах развала великой империи. Лал деликатно помалкивал. Апломб, с которым обсуждалась имперская политика, сказочный таргский император и возможный экономический кризис в Тарген Тау Тарсис, был ему забавен. Мелкий пещерный пафос – тем более. Он все время ловил на себе взгляд Таатана. Впрочем, на него смотрел не только Таатан. Но остальные с любопытством, с веселым одобрением или, наоборот, с недоумением, а Таатан со странной настойчивостью и напряжением, словно видел что-то за внешней оболочкой и церемониальной вежливостью. Может быть, племянничек чего-нибудь наплел, думал Лал. Но, в любом случае, это повод держаться к Таатану поближе.

Потом Лал повел гостей развлекаться на бальный паркет, поближе к музыкантам и буфету с винами, а Амрай и Таатан, взяв с собой Бусена, который был наготове, закрылись в кабинете подписывать какие-то бумаги. Бросив мужскую компанию, пришедшую с ним, на растерзание придворным дамам, которым не хватало кавалеров, Лал поискал глазами Ретте и Мовэра. Ретте была в буфетной, рядом с какими-то двумя сильно накрашенными девушками сидела возле стола, спиной ко входу. А Мовэр пропал. Лал поднялся на княжеское возвышение и сел на бархатную скамью возле трона, надеясь, что либо он сам с возвышения заметит мастера-фехтовальщика, либо тот, увидев Лала, придет и доложит о своем задании. Через некоторое время вместо Мовэра появился Таатан и без церемоний, по хозяйски сел на другую скамью, рядом.

– Вы не возражаете, госпожа Лалле? – запоздало поинтересовался он.

– Располагайтесь, – Лал повел рукой в сторону уже занятой скамьи. – Где князь?

– Сказал, что проводит княгиню-мать во внутренние покои, она устала.

Лал поблагодарил его кивком за информацию.

– Вы не танцуете? – спросил Таатан.

– Нет.

– Слава Единому, я тоже. Не понимаю, как можно тратить жизнь на обучение подобной ерунде.

– Вы предпочитаете проводить время исключительно с пользой?

– Да, поэтому, как бы ни настаивал князь, здесь долго не задержусь. Человек должен трудиться, а не танцевать. Позвольте мне вас спросить, госпожа Лалле... Я вижу по вам, что вы интересная личность. Мне сказали, вы охраняете князя. Это необычно. Я деловой человек и не терплю околичностей... Кто вы? Откуда вы родом?

– С архипелага Ходжер.

Таатан удивленно приподнял брови.

– Всегда мечтал побывать там, – сказал он. – В Научной Библиотеке острова Джел, на стекольных заводах Ишуллана, в мастерских, где делают оптические приборы. Говорят, бешеные деньги там берут из простого песка.

– Не из простого песка, господин Таатан. Песок нужен специальный. И печи специальные, с водяным охлаждением, иначе сожгут и сами себя, и все вокруг. Ваши примитивные вагранки с берега не набирают и не выдержат долго той температуры, какая необходима для варки оптического стекла, водяные колеса для подачи воздуха не справятся ни с нагревом, ни с охлаждением. Еще нужно будет озаботиться футеровкой печей и варочных тиглей платиной, иначе температура все это разрушит задолго до окончания варочного процесса. Кроме того, рецептуру стекольной шихты нужно уметь очень точно рассчитать, а после аккуратно довести до однородного состояния, а стекольную массу осветлить и почти декаду медленно охлаждать, иначе вы зря потратите время, испортите лучший кварцевый песок, и сварите обычную зеленую бурду с пузырями, которая ничего не стоит. Так, что прежде, чем говорить о бешеных деньгах из простого песка, в производство следует вложить стоимость одного-двух ходжерских островов, – с улыбкой объяснил Лал, которому про стекольные заводы Ишуллана, личного острова государя Аджаннара, за недолгое время жизни в Таргене стало известно больше, чем про собственную правую ладонь. Дня не проходило, чтобы государю не приходилось решать с Ишулланом какие-то стекольные вопросы, не только в качестве владельца, но и главного технолога.

– Позвольте спросить вас еще. Извините за прямоту... Что такая образованная и сильная женщина, как вы, делает рядом с такой забитой отсталыми монастырскими предрассудками плесенью, как князь Ордеш?

– Извините и вы меня за прямоту, господин Таатан, но не пошли бы вы к кобыле в трещину с подобными вопросами? Князь Ордеш красивый, сильный, смелый и великодушный человек. Мне приятно быть рядом с ним.

– Вы зря меня оскорбляете, я не хочу сказать о вас ничего плохого. Но ведь вы с ним по контракту. Вы всего лишь его охраняете, вы не его жена.

Лал улыбнулся, услышав, как было трактовано упоминание контракта в их подслушанном разговоре.

– У меня был неудачный брак, господин Таатан. Я не стремлюсь снова замуж. А князь Ордеш должен сначала выйти из своего плесневелого братства, прежде, чем делать кому-то предложение. Хотя вам все это знать не обязательно.

– А как же княжеские наследники?