Путешествие на абсолютный полдень

Над Зан-Заялом, Городом-За-Озером, сверкала небесная линза. От этого там по-настоящему сменялись день, ночь, а также светило солнце, лил дождь и падал снег. Через линзу летали перелетные птицы, по появлению которых, говорят, можно было определить наступление и продолжительность теплого времени. Из-за линзы в Зан-Заяле было холоднее в теплое время. Зато теплее в холодное. Благодаря движению теплого и холодного воздуха над прибрежными водами, на лодках возможно было ставить парус. Линза позволяла жителям Зан-Заяла заниматься рудным, кузнечным и гончарным делом. Дым, пыль и ядовитые газы не стелились по пещерам, теплый воздух уносил их вверх. Линза была выходом на поверхность. Никуда с поверхности не ведущим, так как окружена была сложнопроходимыми лесистыми горами, но в горах в поверхностных месторождениях добывали руду, там же по склонам рубили лес, который сбрасывали сверху в озеро, крючили, сушили и пускали в строительство или преобразовывали в уголь для промышленных печей. Вдоль берега в тех местах, где есть течение, стояли ряды водоналивных колес, подающих в меха для ваграночных печей воздух. Дальше от берега располагались гончарные и черепичные печи, прядильные и ткацкие мануфактуры, где из пещерного сонного волоса делали ткани, не уступающие южным шелкам, а также красильни, мыловарни, ювелирные и стекольные мастерские. В городе был Ремесленный Университет и астрономическая башня. И в густонаселенном Зан-Заяле красноглазые жили пополам с неальбиносами.

Большая княжеская лодка долго лавировала между рыборазводных садков, занимавших огромную площадь на подступах к городу. Наконец, прорезав большую стаю гусей и севших на воду чаек, она пришвартовалась у купеческого причала. Гостей с княжеского берега никто здесь не встречал. Сгрузили лошадей, вывели их с деревянного настила на каменную пристань. На встречу ехали впятером: Амрай, Лал, советник княжеского дома господин Бусен и двое крепких ребят, выделенных в телохранители из общей стражи, внимательно разделенной Лалом на личную охрану и дворцовую гвардию. Главной целью их поездки, помимо чисто церемониального визита в ратушу, был Железный Замок. Дом хозяина Зан-Заяла, в последние двенадцать лет скупившего большинство городских производств и превратившего внутреннюю торговлю древесиной и и внешнюю торговлю металлом и сделанным из металла оружием в монополию. Это его люди ходили наверх, добывать в склонах гор металлическую руду и дерево, он сам когда-то был среди них. Снаряженные им караваны вывозили откованное оружие и металлическую утварь в Савр-Шаддат, а бледные пещерные шелка в Ренн. Раньше торговля пещерным шелком принадлежала княжескому дому, но в холодное время положение изменилось. Сейчас из всех источников дохода князьям Зерелата остались только самоцветные прииски в глубоких пещерах, и те сейчас стояли без дела, поскольку не было людей, чтобы на них работать. Все остальное в окрестных пещерах и снаружи принадлежало либо самому господину Таатану, либо нескольким другим более мелким промышленникам из Зан-Заяла.

В Зан-Заяле было тесно. Мостовые широкие, но двигаться по ним сложно, много людей и много влекомых людьми повозок. Здесь, впервые в пещерах, Лал увидел калек и попрошаек. Воздух был тяжелый, мутный, озерный туман в нем смешивался с дымами плавилен и кузниц. И лишь когда они проехали наискосок весь город, поднялись относительно уровня крыш жилых и промышленных кварталов, и туман осел внизу, Лалу на лицо лег падавший сверху призрачный солнечный свет. Ближе к линзе было светлее и чище, но холодно даже в черном двухслойном кафтане.

– Этот живоглот живет здесь, – сказал советник Бусен, показывая на ворота, крепленые к двум толстым чугунным столбам.

За воротами стоял дом под железной вычурной кровлей, приподнятой по углам. Литые чугунные зверьки лепились по водостокам и балкам, выглядывали из мелких слуховых окошек, вились вокруг колонн и даже сидели на ветках чахлых садовых деревьев. Рожицы у всех зверьков были разные и изображали весь спектр возможных эмоций от крайней радости до глубокого разочарования. Для въезда гостей парадные ворота открывать не стали, ограничились калиткой.

– Я не понял, ваша милость. «Князь Зерелата» для него звучит как шутка, что ли? Или он считает себя хозяином и нашего города тоже? – с искренним недоумением проговорил Бусен.

Амрай сделал вид, что не заметил показного неуважения.

В кабинет, где хозяин должен был их принять, сначала вошли Лал с Бусеном. Лал оценить обстановку и для церемониального парного поклона, Бусен – доложить о своем повелителе.