Путешествие на абсолютный полдень

– Совершенно верно, – кивнул Амрай. – И почему так пугаться? Только потому, что не хочется доплачивать реальную цену за шелковые мануфактуры или вернуть их нам, признав грабительскую сделку незаконной? Или призраки из его совести за ним приходят не в первый раз?..

* * *

– То, что между нами есть какие-то отношения, кроме чисто рабочих, никто не должен знать, – твердо определил Маленький Ли в тот вечер, когда они вдвоем с государем возвращались в Столицу.

– Ли, я император Тарген Тау Тарсис. Я могу защитить тебя от любой опасности и от любого дурного взгляда.

– Помимо Тарген Тау Тарсис есть еще наши, – поморщился Ли. – И кир Хагиннор. Если пойдут слухи, мне будет сложно доделать начатое. Чуть попозже – может быть. Но не сейчас.

– Как пожелаешь. Надеюсь, ты не сбежишь от меня, как делали все ваши до этого.

Ли прижал императору палец к губам.

– Я не «все», – сказал он. – Наши тоже бывают разные. Ты знаешь ответ, почему таю? Ты спрашивал себя об этом – почему все время таю? Почему не кто-нибудь с Та Билана?

– Потому что кроме меня и вас здесь никого нет оттуда, – государь показал на звездное небо. – Это иррациональное объяснение? Или сойдет?

– А как же кир Хагиннор? Он же твой отец.

– Биологически он мне не отец. Хотя на самом деле намного больше, чем отец. Мне вообще-то стыдно, как в детстве, что я его подвожу.

– Откуда он?

– Он? Он родился здесь, на Ходжере. Это мы с тобой модификанты, принадлежим к искусственно созданным расам. Для меня это важно. Как для тебя, не знаю. Я здесь очень давно один, а вас много, вам не с чем сравнивать мой опыт.

– Ладно, – сказал Маленький Ли. – Ни о чем больше не спрашиваю. Потом расскажешь сам.

– Расскажу. Если ты ко мне вернешься.

– Вернусь, обещаю. Но меня может не быть достаточно долго. Не смотри так. Правда вернусь. Я не эти верхние свиристели с орбитальных баз, которых ты вытаскивал из неприятностей только для того, чтобы они над тобой поиздевались. Я другой.

– А что будет, когда ваши соберутся домой?

– Все не соберутся. Ты даже не представляешь, сколько их здесь останется. Тебе не будет одиноко.

– Ты полетишь с ними?

Ли хитро прищурил глаза.

– Посмотрим. Не хочу загадывать вперед. Еще раз прошу тебя – не смотри на меня так. Тебе нужно пробовать самому выходить за границы привычных ощущений. Дело не в одиночестве. То, что с тобой происходит, называется «феромонный приворот». Ты начинаешь вести себя странно, начинаешь не узнавать себя, начинаешь зависеть от простого взгляда, от поворота головы, от ничего не значащих слов. У вас, полулюдей, от нашего присутствия крышу рвет – только держись. Что самое скверное – с нами из-за вас это тоже бывает. Мы притягиваемся сильнее, чем между собой. Ты еще и такой же лабораторный, как мы. Если у нас есть пересечение хоть по одной из линий в исходном материале, сам понимаешь, это дополнительно отягощает положение. Такую зависимость нужно либо закреплять, становиться стабильной парой и учиться управлять собой рядом с любым из нас. Либо строго дозировать, чтобы привыкание было постепенным и не повлекло за собой психического срыва и какой-нибудь новой проигранной войны. Поэтому сейчас мы с тобой расстанемся.

Государь опустил взгляд.

– Кир Хагиннор сильно зол на меня?

– Не думаю, – улыбнулся Ли. – Кто умеет понимать людей, тот редко на них сердится. Выволочка будет. Проигранную войну списали на тебя, и волосы ты отрезал, и, видишь ли, царевич Ша велел получше натереть паркет в тронном зале, чтобы церемонии проходили веселее. Чтобы придать застывшим дворцовым традициям немного бодрости и движения. Говорят, дедушка пару раз падал и чудом себе ничего не сломал. И он очень переживает за тебя. Я даже думал, ты ему родной.

* * *

Младшая сестра Амрая была горбата. С ангельски прекрасным личиком и перекошенной на правую сторону уродливой фигурой, нога справа короче левой, а рука наоборот, длиннее. Несмотря на это, в компании собранных для ее развлечения подростков она была вожаком и заводилой. Везде во дворце у нее были глаза и уши, а если надо – и быстрые ноги для передачи записок. Столкнувшись с так называемым избранником, которые у молодой княжны менялись каждые три-четыре месяца, Лал встретился с одним из проявлений ее интереса. Занзагай еще был слишком мал, чтобы попасть в компанию «молодых господ», но знал о них самих и их забавах все, что можно было знать и все, что в его возрасте пока нельзя. Контракт Лал всегда носил за пазухой. Где Амрай прятал тамгу, ему было неизвестно, но то, что в походных вещах рылись, его ничуть не удивило.

Показывать перед наблюдающей публикой какие-то чувства к Амраю Лалу было крайне сложно. На людях Амрай был неприступен. В спальне неразговорчив. Пришли – заперлись – разделись до белья – спать. Финансовая яма, в которой княжеский двор существовал последние год-полтора не добавила новому князю ни радости, ни спокойствия. Торговля с поверхностью давно стала бесконтрольной. Чем именно и в каких объемах торгуют заозерные купцы, не знали даже градоначальники в самом Зан-Заяле. Не смогли Амраю объяснить. Или же не захотели.