Путешествие по Востоку и Святой Земле в свите великого князя Николая Николаевича в 1872 году

Рядом с нашими богомольцами, которые все, более или менее, держатся одною группой, восседают на сундуках и коврах, поджав под себя ноги и дремля над дымящимся кальяном, разные представители Востока, в фесках, тюрбанах, чалмах, платках, в высоких бараньих или войлочных шапках. Тут и турки, и греки, персияне и арабы, негры и армяне, евреи и, даже, наши ташкентские сарты и татары, между которыми виднеются несколько женских фигур, покрытых чадрами. В этой последней публике, за исключением разве юрких и всегда верных себе евреев, преобладает, еще более, нежели на Черном море, элемент чисто азиатской неподвижности и лени: ни у одного из них вы не увидите в руках никакой работы, никакого рукоделья; ни малейшего признака какого-либо занятия, кроме апатического сосания кальянного чубука. Большая часть из них, если только мало-мальски позволяет место, даже не сидят, а лежат и смотрят в небо, наслаждаясь блаженным состоянием этого «безмятежного созерцания».

Между тем пароход шел вблизи берега, держа направление на небольшую гору о двух скалистых вершинах, которые обе очень походят одна на другую, почему и сама гора называется горою «двух братьев». За нею слева видна еще одна гора, но эта последняя представляется взору уже о трех вершинах и потому слывет под именем горы «трех сестер». Так объяснил мне капитан парохода, и когда одна сестра скроется за братьями, говорил он, тогда мы повернем налево вдоль берега и выйдем на рейд пред Смирною.

По мере приближения к берегу, вода все более принимала зеленовато-оливковый оттенок; на поверхности ее было видно множество белобрюхих уток, кверков (нырков) и морских чаек, которые просто целыми массами реяли над водою. Я перешел по мостику, перекинутому вдоль всего парохода, к бугшприту, где стоял Великий Князь со Струковым и графом Бергом, наблюдая за большими плоскими рыбами золотистого цвета, в роде нашей камбалы, и за огромными медузами синевато-белого цвета и студенистого вида.

Между горами «Двух братьев» и «Трех сестер» лежит плоский берег, покрытый богатою растительностью. Пред самою Смирной, на выдающемся в море языке, стоит небольшой зубчатый замок турецкой постройки, являющий собою вооруженный форт с четырехугольными башнями. Мимо его, вдоль по берегу, тянулся караван верблюдов. Наконец мы бросили якорь пред Смирной. Город залег полукругом у берега моря, оградясь со средины и обеих сторон тремя горами, которые холмообразно спускаются к морю. Матросы наши не успели еще окончить возню свою с якорем, как к борту подплыл уже, под флагом Русского Общества Пароходства и Торговли, наш консул, который привез Великому Князю карту города, вместе с кратким донесением о состоянии края. На берегу были выстроены войска для встречи Его Высочества, но он поблагодарил пашу, послал сказать, что не будет выходить на берег и просил распустить войско. По окончании необходимых формальностей, мы сели в лодки и поехали на берег, в Русское агентство, а оттуда сейчас же разбрелись по городу.

По весьма неширокой главной улице, где в эту минуту с музыкой расходились турецкие войска, стояли толпы народа, которые в каждом из нас высматривали Великого Князя и делали свои разнообразные предположения и соображения.

Я пошел с графом Бергом, потому что вдвоем как-то легче ходится и охотнее смотрится, особенно, если наперед сговориться, куда идти и на что смотреть.

Для начала завернули мы во двор католической церкви, вымощенный мраморными плитами; вошли в храм, где в это время трое иезуитских патеров выходили из исповедален, окруженные несколькими женщинами с молитвенниками в руках. Здесь я в первый раз имел случай встретиться с возлюбленными чадами Игнатия Лойолы и так близко наблюдать их лица и внешние приемы. Не скажу, чтобы почтенные отцы с их пациентками оставили во мне приятное впечатление. Впрочем, Бог с ними…

Чтоб обойтись без несносных провожатых, мы решили купить себе план города, и ориентируясь по нем, обойти интересные места. Пока Берг заходил в лавки и спрашивал карту, я встретил Великого Князя с несколькими лицами из его свиты, а недалеко вслед за ним столкнулся и с другою партией наших.

В Смирне, как и во всех городах Востока, население занимает отдельные кварталы по вероисповеданиям. Мы условились, обойдя базар, прогуляться по турецкому кварталу, затем пройти французским или иностранным и, выйдя на главную улицу, вернуться в агентство.