Путешествие в Мир Снов

Конечно, «часы» могли двигаться с гораздо большей скорости, но Титус Кроу был в восхищении от ландшафтов Мира Снов. Он внимательно рассматривал все реки, озера, горы, леса, острова, города и деревни, и радовался, как ребенок. Теперь он молча созерцал спокойную мерцающую поверхность Сумеречного моря.

В сущности, это был громадный внутренний океан, раскинувшийся далеко на западе третьего величайшего континента Мира Снов. Название ему придумали поэты из сновидцев, заметившие, что безмятежность гигантского водоема схожа со спокойствием одиноких озер в тихие летние вечера. Здесь, на выступавшем далеко в море высоком мысу из вулканического стекла, стоял Илек-Вад — город сказочных башен, домов и шпилей. Когда-то им правил гордый, но ныне угасший род древних королей, а теперь здесь славили короля Картера, в прошлом могущественного сновидца.

Внизу под часами, скользившими над покрытой мелкой рябью поверхностью моря, Кроу и де Мариньи разглядели похожие на ветви кораллов лабиринты трудолюбивых жителей хрустальных глубин — снабженных плавниками бородатых гнорри. Очарованные неповторимым изяществом непрерывной подводной деятельности гнорри, путешественники, не отрываясь смотрели в воду — до Илек-Вада оставался еще добрый десяток миль. Вдруг «часы» повели себя очень странно. Они отказались подчиняться командам Кроу. Накренившись, они стали описывать круги вокруг Илек-Вада, отказываясь приблизиться к удивительному городу.

Переупрямить «часы» Титусу Кроу не удалось. Промучившись некоторое время, он тяжело вздохнул.

— Ух! Это тот самый экран, Анри. Он очень эффективен!

— Странная штука! Я думаю, что примерно так же действовала стена Наач-Титха, о которой мне рассказывал Грант Эндерби. Невидимый непроницаемый барьер. Силовой экран…

— Наука, Анри — или волшебство. Вспомните — мы в Мире Снов, а о таких вещах, как силовой экран, люди мечтали очень давно. Но в любом случае, что это меняет? Стена перед нами, и мы — к сожалению — не с той стороны!

— Интересно, — задумчиво проговорил де Мариньи, — этот барьер проходит и под Сумеречным морем?

— Сейчас проверим, — ответил Титус Кроу. Он тут же заставил «часы» нырнуть в голубые воды, где плавали, строя свои пещеры и лабиринты из кальцита, влюбчивые гнорри.

И снова путешественники наткнулись на непреодолимую стену. Но что странно — гнорри она совершенно не мешала! Для них этого барьера не существовал, и они беспрепятственно скользили туда и сюда, пересекая невидимую линию.

— Ну ладно, — пожал плечами Титус Кроу. — А как обстоят дела у птиц?

Он с тихим всплеском поднял «часы» из воды. Некоторое время путешественники ждали, обдумывая ситуацию. Наконец появилась стая крупных белых птиц, напоминавших гусей. Приветствовав «часы» резкими удивленными криками, они облетели машину сновидцев и устремились дальше — сквозь невидимый барьер.

— Да и облака тоже не замечают этого препятствия, — добавил де Мариньи, глядя на редкие облачка, лениво проползавшие в область, запретную для «часов». — Я не понимаю…

— А до меня, кажется, дошло, — деловито сказал Титус Кроу. — Гнорри, птицы, облака, все они — природные объекты. Они являются безобидными реальными обитателями Мира Снов, не относящимися ни к какой силе, доброй или злой. А вот «часы» — и их пассажиры — здесь чужие.

— Но ведь Атал, а до него — Ктханид — говорили: ничто не может попасть в Илек-Вад, или выйти из него, — запротестовал де Мариньи.

Кроу пожал плечами.

— Разве они обращают внимание на птиц, облака или гнорри, а, Анри? Нет, Илек-Вад закрыт только для чужих, для тех, кто может понять его тайны. Он закрыт для воздействия из чужих миров, и для; закрыт для магических камней, потому что эти камни чужеродны Миру Снов; закрыт приспешникам БМК, Ньярлахотепу, их посланцу и агенту.

— Ну да, и для нас, заодно, — добавил де Мариньи, саркастически ухмыляясь. — Нас не пускают из-за «часов» — создания Старших Богов, которых Мир Снов вдруг признал чужими!

— Зря иронизируете, Анри. Все правильно, — кивнул Кроу, упрямо нахмурившись. — И здорово придумано. Но этот барьер не надолго нас задержит.

— Титус, вы бредите…