Путешествие в Мир

Твилль был впереди, в трёх сотнях метров от путников. Выбеленные деревянные стены, окружающие его, были невредимы и, глядя на них издалека, могло показаться, что жуткий рассказ старика о разрушениях и смертях в городе просто выдумка безумца. Но когда Горен и Денизьям подошли ближе, то поняли, что человек не солгал. Нетронутые воинами стены Твилля скрывали за собой печальную картину разрушений и горя. Почти абсолютная давящая своим тревожным спокойствием тишина висела над городом. Пламя пожара давно погасло, но бамбуковые дома твиллян, сожженные им, стали безмолвным напоминанием о тех страшных днях. Зияя выгоревшими ранами, опустошенные и заброшенные, они стояли среди редких уцелевших жилищ. Ивовые деревья, окружающие их, всё ещё хранили на себе цветные украшения, развешенные детьми в честь праздника Белой Луны. Под дуновениями ветра ветви ив уныло раскачивались и чуть слышно шуршали листвой, как будто охваченные всеобщим горем оплакивали погибших горожан. Дождь, бушевавший всю ночь над владениями Безумного Гала, не коснулся Твилля. Словно нарочно обойдя город стороной, он не затронул его, и черные пятна от погребальных костров остались на земле, как печать глубоко траура. Эти мрачные следы смерти были здесь повсюду, перед каждым домом.

– Я знал их,– остановившись у обугленного скелета одного из домов, сказал Гал,– Здесь жила семья местного торговца. Он покупал у меня орехи и мангровые корзины. В этом доме он жил вместе с женой и четырьмя детьми. Двое из малышей остались живы. Остальных я нашёл мертвыми.

Денизьям обошла пятно от костра и подняла лежащую в пепле плетёную куклу.

– Таков обычай,– сказал старик, махнув в сторону девушки рукой,– Игрушки приносят на место сожжения тел детей, чтобы их души не тосковали в ином мире. Твилляне верят, что после смерти есть другая жизнь.

Вздрогнув, девушка выронила куклу и, нервно вытирая руки, отошла от пепелища.

– Надо идти,– тихо произнёс Гал и зашагал по широкой дороге между чередой сгоревших домов.

Горен и Денизьям последовали за ним. Не решаясь говорить о том, что видят, друзья шли молча. Минуя одну улицу Твилля за другой, путники заходили всё глубже в город и всё чаще встречали на своём пути его обитателей. Все они от детей до стариков были заняты восстановлением сожженного города. Кто-то разбирал разрушенные пожаром дома, кто-то размечал место для новой постройки, а кто-то собирал стены будущего жилища, связывая между собой стволы бамбука.

Твилляне почти не говорили. Здесь, среди живых людей, траурное безмолвие показалось Горену ещё более скорбным и удручающим. Юноша, вдруг, ощутил себя причастным к произошедшим событиям. Он знал, что источником смертей и разрушений в Твилле был Маарам и винил его, но вместе с ним винил и себя. Ведь это он стал тем, кто, украв камень у раненного Таилла, помешал царице заполучить его, и не просто позволил себе прикоснуться к символу земной власти, но и дерзновенно укрывает его от наследницы трона, носительницы царской крови, назначенной самими небесами быть хозяйкой Земли. Внезапно Горен с ужасом осознал, что гнев Жоскур, так жестоко изливаемый ею на земных созданий, это плод её тщетных поисков; и, круша всё на своём пути, царица ищет именно его – вурмека. Страх холодной струйкой пробежал вверх от стоп к затылку юноши. Мысль о том, что каждый в этом городе захочет выдать вора воинам наследницы нервно запульсировала в его мозгу. Ожидая немедленного разоблачения, Горен остановился и настороженно огляделся вокруг. Но его опасения были пустыми. Как и несколько минут назад, твилляне продолжали заниматься каждый своим делом и смотрели в сторону Гала и его попутчиков лишь изредка и вскользь. Стараясь сдержать волнение, вурмек сделал глубокий вдох и зашагал вперёд.

Денизьям и старик ждали его у высокого наполовину выгоревшего дома, окруженного колючим кустарником. Гал стоял в некотором отдалении от девушки: беседовал с твиллянином, латающим разрушенные огнём стены.

– О чём они говорят?– спросил Горен.

– Трудно сказать,– ухмыльнулась девушка,– Посмотри вокруг. Твилляне не нападают на нас, не бегут в страхе, но и не подходят ближе. Этот человек отказался разговаривать со стариком пока я рядом.

Вурмек взволнованно замялся на месте.

– Меня не удивляет их отношение к нам,– продолжила Денизьям,– После того, что здесь случилось, они будут видеть угрозу в каждом пришлом.