Путешествия англичанина по России, Крыму, Кавказу и Грузии в XIX веке

Когда мы приехали, Умань была переполнена людьми, так как в это время там проходила большая ярмарка. Мы сняли комнату в гостинице, которую держал еврей, и, чтобы не быть обманутыми, назначили цену за день. Князь Сергей Волконский[63], находившийся здесь со своим полком и кому мы отправили письма еще из Киева, зашел к нам, пригласил на обед и предложил показать город. Он угостил нас превосходным обедом в аккуратном побеленном доме и развлек умной беседой. Князь с энтузиазмом рассказывал нам о климате юга Российской империи в сравнении с окрестностями Петербурга, где он провел боˆльшую часть своей жизни и где проживали почти все его родственники. Отнесшись к нам с величайшим гостеприимством и вниманием, он снабдил нас письмами для графа де Витта[64] в Вознесенске, а также для полковника Терпелевского в Константиновке и помог нам договориться с евреями, чтобы они доставили нас в Богополь на двенадцати лошадях по цене двенадцать копеек за версту на каждую лошадь.

Мы посетили Софиевку, главный объект нашего внимания в Умани. Можно сказать, что это место было построено чрезвычайно богатым графом Потоцким. Говорили, что у него было 80 000 крестьян, помимо денег и движимого имущества. После смерти несколько лет назад он оставил значительное состояние. Графиня была романтическим персонажем[65], чья красота, обаяние и кокетство завоевали множество поклонников. Рассказывали, что среди женщин при дворе Екатерины II была знаменитая дама из Греции, мадам де Витт, которая была любимицей князя Потемкина[66] и могла вырвать его из толпы красавиц, претендовавших на его благосклонность. Из своего пристрастия к ней князь передал управление Херсоном ее мужу, полковнику де Витту. Это не помешало мадам изменять влюбленному князю. Под предлогом посещения матери она отправилась в Константинополь с графиней Мнишек[67], и там Шуазёль-Гуфье[68] предоставил ей комнату в Hotel de France.

Парк Софиевка. Гравюра, начало XIX века

После смерти Потемкина мадам де Витт некоторое время следила за состоянием графа Потоцкого, но по просьбе семьи императрица приказала заточить ее в монастырь[69].

Из изложенного выше становится совершенно ясно, что полковник де Витт был вознагражден князем Потемкиным за неверность его жены или, сказать точнее, как часто случалось в России, он молчаливо потворствовал ее связи с князем и пожинал плоды от ее безнравственности. Поэтому можно легко поверить, что граф Потоцкий полностью выкупил мадам де Витт у ее мужа и дал за это огромную сумму. Однако эта дама, потеряв одного мужа, сразу обрела другого, хотя граф пользовался ее благосклонностью до брака и она родила ему детей. Все же он поступил очень благородно, сделав ее своей графиней и добившись императорского указа, по которому их дети были узаконены.

Хорошо известен следующий любопытный факт. Когда Измаил был осажден русскими в течение семи месяцев, Потемкин начал терять терпение, хотя жил в лагере среди роскоши и в окружении толпы придворных и женщин, которые прилагали все усилия, чтобы развлечь его. Мадам де Витт, одна из них, гадая на картах, предсказала, что он возьмет город через три недели. Князь Потемкин, улыбаясь, ответил, что у него есть способ предсказания гораздо более безошибочный, и тотчас же послал своих людей к Суворову с приказом, чтобы тот взял крепость в течение трех дней. Храбрый, но беспощадный герой в точности повиновался приказу и после ужасной резни сумел стать хозяином города[70].

Графиня Потоцкая была хорошо известна в России и в течение долгого времени слыла достойной соперницей Екатерины II в области сладострастия и распутства. Но богатые часто ослепляют поэтов, которые придают блеск их добродетелям, какими они никогда не обладали, и прикрывают недостатки и порочность. Но как бы то ни было, людей не обманешь. Польский поэт Трембецкий[71] воспел прелести Софиевки и добродетели графини Потоцкой в чарующих стихах и лестью и усердием заручился покровительством своей героини, но тем самым обрек свои произведения на эфемерное существование.

Графиня проводила бо́льшую часть времени в Петербурге и Софиевке, но ее любимой резиденцией был Тульчин, где находился дворец и великолепные сады, достойные царицы, и где она жила с поистине королевской роскошью. В своем дневнике Джеймс[72] дал очень забавное и интересное описание его посещения Тульчина в 1806 году, после смерти графа Потоцкого. Он писал об «атмосфере феодального государства», которая там царила. «Вычурное богатство и показное гостеприимство» Москвы сменила элегантность более простого и естественного вида, но было слишком очевидно, что великолепие сильно контрастировало с низостью.

София Потоцкая. Художник И. фон Лампи-Старший, 1790-е годы