Путешествия Гулливера (Gulliver's Travels)

I got up immediately, and observing the good people to be in much concern, I took my hat (which I held under my arm out of good manners,) and waving it over my head, made three huzzas, to show I had got no mischief by my fall.	Я тотчас же поднялся и, увидя, что мое падение сильно встревожило этих добрых людей, взял шляпу (которую, как подобает благовоспитанному человеку, держал под мышкой), помахал ею над головой и трижды прокричал ура в знак того, что все обошлось благополучно.
But advancing forward towards my master (as I shall henceforth call him,) his youngest son, who sat next to him, an arch boy of about ten years old, took me up by the legs, and held me so high in the air, that I trembled every limb: but his father snatched me from him, and at the same time gave him such a box on the left ear, as would have felled an European troop of horse to the earth, ordering him to be taken from the table.	Но когда я подходил к моему хозяину (так я буду называть впредь фермера), то сидевший подле него младший сын, десятилетний шалун, схватил меня за ноги и поднял так высоко, что у меня захватило дух. К счастью, отец выхватил меня из рук сына и дал ему такую оплеуху, которая, наверное, сбросила бы с лошадей целый эскадрон европейской кавалерии; он приказал мальчику выйти из-за стола.
But being afraid the boy might owe me a spite, and well remembering how mischievous all children among us naturally are to sparrows, rabbits, young kittens, and puppy dogs, I fell on my knees, and pointing to the boy, made my master to understand, as well as I could, that I desired his son might be pardoned.	Но, не желая оставлять в ребенке злобное к себе чувство и вспомнив, как обыкновенно бывают жестоки наши дети к воробьям, кроликам, котятам и щенкам, я упал на колени и, указывая пальцем на мальчика, всеми силами старался дать понять моему хозяину, что прошу простить сына.
The father complied, and the lad took his seat again, whereupon I went to him, and kissed his hand, which my master took, and made him stroke me gently with it.	Отец смягчился, и мальчишка снова занял свое место. Тогда я подошел к нему и поцеловал его руку, которую хозяин мой взял и нежно погладил ею меня.
In the midst of dinner, my mistress's favourite cat leaped into her lap.	Во время обеда к хозяйке вскочила на колени ее любимая кошка.
I heard a noise behind me like that of a dozen stocking-weavers at work; and turning my head, I found it proceeded from the purring of that animal, who seemed to be three times larger than an ox, as I computed by the view of her head, and one of her paws, while her mistress was feeding and stroking her.	Я услышал позади себя сильный шум, точно десяток чулочных вязальщиков работали на станках. Обернувшись, я увидел, что это мурлычет кошка, которую кормила и ласкала хозяйка; судя по голове и лапе, она была, по-видимому, в три раза больше нашего быка.
The fierceness of this creature's countenance altogether discomposed me; though I stood at the farther end of the table, above fifty feet off; and although my mistress held her fast, for fear she might give a spring, and seize me in her talons.	Свирепый вид этого животного совсем расстроил меня, несмотря на то что я находился на другом конце стола, на расстоянии пятидесяти футов от него, и хозяйка крепко держала кошку, боясь, как бы она не прыгнула и не схватила меня своими когтями.
But it happened there was no danger, for the cat took not the least notice of me when my master placed me within three yards of her.	Однако мои опасения были напрасны: хозяин поднес меня к кошке на три ярда, и она не обратила на меня ни малейшего внимания.
And as I have been always told, and found true by experience in my travels, that flying or discovering fear before a fierce animal, is a certain way to make it pursue or attack you, so I resolved, in this dangerous juncture, to show no manner of concern.	Мне часто приходилось слышать и во время путешествий убедиться на опыте, что бежать или выказывать страх перед хищным животным есть верный способ подвергнуться его преследованию или нападению, и потому в данном опасном положении я решил не проявлять ни малейшего беспокойства.