Путевые записки итальянских путешественников XIV в.

И вот, наконец этот бедняга, не зная своей беды, уезжает и пускается в путь, и прибывает в Александрию; и как адмирал прослышал, что это он, является адмирал незамедлительно, идет ему ввстречу, и учиняет великие почести и торжество. После чего, сказав, что ему было надобно, на утро тот собрался уезжать. Адмирал сказал: «Прошу вас, останьтесь со мною несколько дней»; и так сумел говорить с ним, что тот согласился, Правда, однако, что захоти тот уехать, адмирал бы не дал ему. И во все это время адмирал принимал его с великими почестями, а сам с собою размышлял, как бы его извести; и этот бедняга ничего не замечал. На четвертое утро адмирал устроил великое пиршество; и как откушали они всех яств, быстро набросили ему на шею полотенце, один схватил отсюда, другой оттуда, и так крепко затянули, что удушили его; и таким образом был обманут и предан он, а Султану осталась вся держава. Воистину, это великий владыка, настолько, что говорят, что его земля простирается в длину на добрых двести дней [пути], и в ширину на много дней; и владеет он многими большими городами, как Дамаск и иные; так что как удивляться, что возможны ему щедрые траты, и великие щедрость и вежество, памятуя о великом даре, что поднес ему адмирал Дамаска, как прежде было рассказано. И подобное могут и делают многие другие города, коих мы насчитаем поименно десяток; и не станем упоминать многих других городов, и крепостей, и селений, каковых без числа; так что дары, которые ему шлют, составляют несметное богатство. Только подумайте, каково сокровище должно поступить ему от дани, положенной на большие города. Это же, во-первых, Каир с Вавилонией, второй Дамаск, третий Алеппо, четвертый Амау, пятый Амусси, шестой Сассето, седьмой Балбекко, восьмой Александрия, девятый Триполи в Сирии, десятый Мекка, где тело Магометово. Так что вообразите, сколь велика мощь этого владыки. Еще мне сказал тот купец с Кандии[104] нечто удивительное, что мужчины и женщины города Каира тратят в день на травы и розы, что кладут себе на грудь, и на мускат и розовую воду и прочие благовония, которые и держатся лишь один этот день, воистину, сказал мне, стоят сказанные вещи три тысячи золотых бизантов: бизанту цена флорин с четвертью, и такая: трата всякий день. По правде, памятуя о величайшем множестве народу, живущего в сказанном городе, это вовсе не много, потому что женщины стараются, как только могут, чтобы быть мужчинам в удовольствие сладострастия; они этого не стыдятся, потому что закон велит им делать всякую гнусность; и так по-скотски живут во всяческом бесчестии. Истинно, что подобает этому Султану всякий год откупаться, или же кланяться дарами Пресвитеру Иоанну. Этот владыка Пресвитер Иоанн живет в Индии[105], он Христианин, и владеет многими землями Христиан, а также и неверных. И причина, по которой Султан откупается от него, в том, что всякий раз, открой этот Пресвитер Иоанн некоторые врата на некоей реке, затопил бы он Каир и Александрию, и всю эту страну; и говорят, что река та — Нил, который течет подле Каира. Сказанные врата едва открыты, но и так река полноводна. Так что по этой причине, то есть из страха, Султан посылает ему всякий год золотой шар с крестом на нем, ценою в три тысячи золотых бизантов; и Султан граничит с землями этого Пресвитера Иоанна.

Отправились мы из города Каира в среду утром до свету, октября в восемнадцатый день, и выходя из города, видели величайшее множество благородных садов с великим числом фиников, и гранатов, и лимонов и всяческих иных плодов; воистину, благородная страна, и приятная, сколь только можно помыслить себе. И выйдя из обжитой земли, стали мы в тот день углубляться в Вавилонскую пустыню, и по этой пустыне мы шли в продолжение двенадцати дней, не встретив ни разу ни дома, ни крова: вся сказанная пустыня бесплодна, потому как не родится в ней ничего, и нет там ни дерева, ни травы живой.

По всей сказанной пустыне равнина и высочайшие горы, сплошь бесплодные: и в том краю есть великая равнина белого песку, и тончайшего, и мягкого, словно шелк. И еще там есть величайшее множество высочайших песчаных гор, и нельзя там итти пешком, потому что станешь проваливаться ты всякий раз по самые колена, так что тут же уморишься; и эта песчаная страна подле Святой Екатерины в одном дне [пути], и где более, и где менее. И вот, по милости божией и с его помощью, мы прошли сказанную пустыню с величайшей и безмерной жарою, потому что по всей сказанной пустыне нет тебе нигде места отдохнуть в тени: непрестанно печет тебя солнце от утра до ночи; и такое оно жгучее, что кажется — огонь, потому что в сказанной пустыне и стране дождя не бывает никогда.