Пути России. Народничество и популизм. Том XXVI

Народ политической философии конституировал себя как политическое единство, имеющее форму государства или являющееся одной из сторон, участвующих в совместном конституировании государства (эта довольно сложная конструкция республики, впрочем, пропадает из поля зрения по мере того, как суверенное государство вступает в свои права). Социальная мысль XIX века открывает для себя, говоря словами Маркса, «обобществившееся человечество»[104]. Народ опознается лишь в противостоянии с другими народами, когда для национального единства больше причин и поводов, чем для классовых и групповых различий, либо же народ оказывается характеристикой уходящих, малых общностей, того, что теперь стали бы называть этносами.

Из-за того что даже классики социологии не совсем понимали, что им делать с «народом», хотя зачастую и не могли без него обойтись, возникала и возникает путаница. Вот, например, в одной не столь еще старой, не случайно, как мы сейчас увидим, написанной в годы драматических трансформаций просветительской статье немецкого социолога Лутца Хоффмана читаем, что Макс Вебер обнаруживает огромные сложности с тем, чтобы определить понятие «этнического», и что «национальная общность», то есть ощущение людьми своей принадлежности к чему-то совместному, может проистекать из самых разных источников. Хоффман дальше указывает, что многие авторы того времени, пытающиеся работать с такими понятиями, как «государственный народ», «демос», «культурная нация» и т. п., указывают на одно и то же: предмет их заботы не удается определить. «Ни одна дефиниция этих понятий, какой бы теоретической она ни была, не может быть свободной от того, что изначально-то она укоренена в мире политических представлений, где сильно заряжается ценностями и нагружается самым разным содержанием»[105]. Это довольно точное замечание, хотя смысл его, кажется, не вполне понят самим автором. В работах классиков можно найти слово «народ», но от этого оно не становится собственно социологической категорией. Я немного ранее упоминал Дюркгейма. В отличие от него, нет никаких проблем с тем, чтобы найти слово «народ» у Вебера, но оно не входит в число его социологических понятий, они конструируются так, что для народа там не остается места. Там, где у Вебера подлинно социологические понятия, они совсем по-другому устроены. Мы в последнее время много обсуждали устройство аргументации в «Основных социологических понятиях» Вебера, и я могу только отослать всех интересующихся к результатам этих дискуссий.

Если же посмотреть на основной понятийный аппарат современной социологии, то можно увидеть, что «народ» – не центральное для нее слово. И хотя обращение к энциклопедиям, к словарям – это не самый лучший способ научной аргументации, но я решил на всякий случай перепроверить себя и, перед тем как окончательно сформулировать то, что я хотел бы сказать сегодня, заглянул в довольно большой словарь по социальным наукам под редакцией Уильяма Аутвейта[106]. Вот так выглядят социальные науки в том виде, в котором их представляли, к примеру, английские, американские ученые лет 20 назад. Как раз немцы мучились, разбираясь с «народом», потому что они же тогда скандировали «Мы – один народ» (то есть жители ФРГ и ГДР – один народ, немецкий), а немецкая наука, немецкая социология ничем не могли им помочь в плане теоретическом. Это как раз время написания цитированной статьи Лутца Хоффмана. В то время были очень глубоко и стратегически мыслящие социологи, которые от этого объединения добра не ждали, и теории их были вовсе не про единство немецкого народа – в частности, потому, что они знали историю. Было ведь у немцев и другое время, когда ученые куда более охотно говорили о народе, но это было тяжелое время, начало XX века, а в результате все это в части рассуждений о народе обернулось сплошной идеологией, к тому же нацистской. А здесь, в начале 90-х, слово снова выпрыгнуло в процессе демократического, как утверждалось, объединения двух Германий, и научный ресурс разговоров о народе был дискредитирован. Вот откуда такие проблемы у автора немецкой статьи. В то же время английские и американские ученые таких проблем в то время не знали, и получилось, что даже и в словаре по социальным наукам можно было без него обойтись. Они его не замалчивают, в нем просто нет нужды.