Пыль моря (СИ)

– Мы боролись с цинами, с маньчжурами. А это не одно, и то же. Вы предлагаете просто бежать. Один раз уже бежали, теперь совсем надо покидать родные места. Мне это не нравится.

– Чего же ты хочешь? Голова ведь и твоя слетит. Мне это очень хорошо стало ясно сегодня. И я не поручусь ни за одну из голов, если мы останемся до утра. Пока не поздно, надо уходить. В конце концов, никогда не поздно вернуться. Решайте быстрее.

– Нет! Я остаюсь, – категорически заявил Чинь Би-чан.

Все замолчали. Гнетущая тишина звенела в тесной каюте, но капитан Ли не хотел упускать инициативу. Он с деланным равнодушием сказал:

– Ну что ж. Каждому дана была воля говорить откровенно. Благодарю тебя, Чинь, но ты останешься на джонке, пока не будет всё готово у нас.

– Что решают остальные? – Ли обвёл взглядом своих товарищей.

– Я сказал своё решение, остаюсь с вами, господин, – ответил Юй Кэ-фа.

– Мне тоже думается, что рисковать головой не стоит. Я присоединяюсь к Кэ-фа, – добавил капитан Жэнь Хэпин.

– Тогда я попрошу ничего не говорить матросам. Узнают в море, и чем позже, тем лучше. С этим сбродом считаться нечего. Плывите на свои джонки, и сразу же отплываем. Соблюдайте тишину и следуйте за мной. Тебя, Чинь, высадим через час. Твои матросы быстро доставят тебя назад. Так надо. Мы тоже должны подумать о своей безопасности. Всё, идите.

Капитаны молча, не глядя друг на друга, вышли, и вскоре плеск воды под вёслами послышался у борта.

Ли Ю-сун нашел помощника Чао Ханюня и тихо отдал приказ сниматься с якорей и, соблюдая тишину, выйти в море.

Чао стал торопливо отдавать приказания боцманам, джонка дрогнула, освободившись от пут якорей. Слабый ветер шелестел в парусах. Матросы быстро делали своё дело, не думая о причинах столь поспешного и таинственного отплытия. Их это не касалось. Им надлежит повиноваться.

Лавируя между стоящими и уже погрузившимися в сон джонками, три судна медленно выходили из пролива. Луна смутно просматривалась сквозь тучи и изредка освещала своим мертвенным свесом заснувшую бухту и далёкие берега островов.

В море ветер посвежел, и маленькая флотилия из трёх джонок потащилась к югу.

К утру ветер стал крепчать. Тучи рваными клоками носились по небу. Короткие дожди бороздили полосами морской простор. Берегов не было видно, и определить курс судов без солнца было не просто. Матросы ничего не подозревали и надеялись скоро увидеть берега Тайваня.

К вечеру ветер не утих, но и в шторм не превратился. Джонки ходко шли, зарываясь в крутую волну. Ветер стал поворачивать на южный, часто приходилось менять галсы. Показалась земля. Бывалые матросы узнали мыс Маобитоу и заволновались.

– Мы что, за франкским серебром пошли, к Филиппинам? – сам себя спросил пожилой кривоногий матрос Вэйдун.

– Похоже, что так, знакомые места, – ответил такой же старый моряк.

– Видать за добычей послали нашего капитана. Он в этом силён.

– И далеко это? – спросил Мишка, услышав разговор моряков.

– Да нет. Завтра к вечеру можно быть у островов, но ветер меняется и придётся задержаться. Лишь бы шторма не было. Людей мало ходячих. Трудно будет справиться.

– А что это за острова? – не унимался Мишка.

– Испанцы владеют ими. Но и отец нашего Чжэна не прочь был ими завладеть, да помер не во время. Чёрные там люди.

– И зачем туда плывём?

– Как зачем? Я ж говорил. За франкским серебром. Его там много, и у испанцев и у местных ванов. Хорошая жизнь будет. Если наш капитан расщедрится, то достанется и нам малость от него. Время, правда, не подходящее, но и в такое можно плавать. Там островов много, укрыться есть где. И испанцы в такое время года редко плавают, опасаются.

«Куда меня несёт?», – в страхе думал Мишка, и в груди его гулко заколотилось сердце.

Джонка далеко уклонялась на юго-восток. Кренясь на левый борт, судно временами черпало волну, и передвигаться по палубе было очень опасно. Потерялись мутные очертания Тайваня. Потемнело, опустилась ночь.

Матросы, а их было очень мало способных работать, выбивались из сил, орудуя со снастями при свете масляных фонарей. Волны с шумом ударяли в борт, фонтаны брызг искрились в свете жёлтого пламени. За кормой плясали огни остальных джонок. Там тоже с трудом справлялись с работой. Трудно было держаться вблизи друг друга. Капитаны не уходили к себе в каюты, и на мачте постоянно сидел наблюдатель.

На другой день капитан Ли обошёл всех раненых и из своих запасов выдал каждому по кусочку коричневого вещества, слегка вязкого. Им надлежало смазывать раны, и можно было глотать. Старые моряки узнали в этом веществе знаменитое мумиё. Мишка никогда не слышал о таком, и с интересом наблюдал, как им пользовались другие. На его многочисленные раны кусочка хватить не могло, да и не хотелось их тревожить, и он по примеру других проглотил маленькую толику.