Quid pro quo (Услуга за услугу) (СИ)

Длинные пальцы, влажные от смазки, осторожно погладили сжатое колечко мышц, вырывая протяжный стон с губ Джона, который чуть заметно толкнулся бедрами в сторону пальцев. Казалось, что в воздухе витал приторный запах желания и похоти, который окутывал собой, как плотной пеленой, а тишина нарушалась лишь сбитым дыханием и приглушенными стонами. Пальцы, двигающиеся внутри него, ласкали мокрые от смазки, горячие и тесные стенки, набирая темп, а серые глаза зачарованно смотрели, как омега стонет и сжимает пальцами белоснежную простыню, двигаясь бедрами навстречу искусным пальцам, почти насаживаясь на них и едва не срываясь на крик. Восхитительное и не передающееся описаниями зрелище представало перед его глазами, когда он задевал самую чувствительную точку, получая в награду стоны, ласкающие слух.

Все в точности также, как и в его сне, но явь была неизменно лучше в миллионы раз. Он чувствовал этот запах, эту горячую влажную тесноту вокруг своих пальцев, он слышал эти стоны и свое имя, срывающееся с алых от бесконечных поцелуев и ласк губ.

Шерлок вынул пальцы и, раздвинув ноги Джона чуть шире, плавно вошел в разработанное и мокрое отверстие, на мгновение прикрыв веки от разом нахлынувших на него ощущений и чувств, которые были неповторимыми, непередаваемыми и реальными. С приоткрытых губ омеги раздался оглушительный и протяжный стон удовольствия, который должны были услышать даже за несколько кварталов, а пальцы с силой вжались в белоснежную гладкую спину, оставляя короткими ногтями небольшие царапины и покраснения.

Он был со многими омегами, количество которых заходило за несколько десятков, но ни одна живая душа не могла сравниться с этим удивительным, восхитительным и потрясающим мужчиной. Он мог за мгновение превратиться из строго волевого солдата в добродушного весельчака и душу компании. Он мог стать искусным любовником, а мог стать надежным и верным другом, готовым отдать жизнь за дорогих и близких людей. О лучшем подарке судьбы Шерлок не мог и мечтать даже в самых смелых грезах и снах. И казалось, что разум, недавно бунтующий против любых отношений с Джоном, теперь слился с чувствами, живущими в сердце, сливаясь воедино. Разум, как и тело, растворялся в ни на что не похожей гамме ощущений, переплетающихся в один шипучий коктейль и вызывающих дрожь по всему телу, горящему жарким огнем.

Руки Джона ласкали мраморную грудь, а тишину разрезали его крики и протяжные стоны Шерлока, который почти сходил с ума от этой невероятной близости тел, двигаясь в сумасшедшем ритме и покачиваясь на волнах наслаждения, окутывающих собой его тело. Джон двигался ему навстречу, пытаясь найти единый темп и ритм, ловил губами воздух и утопал в ощущениях, уже не пытаясь сдерживать стоны, крики и его, Шерлока, имя. Возбужденный член, вгоняемый до упора и каждый раз задевающий чувствительную точку, еще больше растягивал стенки мышц, увеличиваясь в размерах. С темных висков скатывались прозрачные капельки пота, которые также проступали по всему телу, словно утренняя роса, слабо переливаясь под золотистым светом фонарей, заглядывающем в просторное окно и запутывающемся в полупрозрачных занавесках.

Продолжая двигаться и приближаясь к краю, Шерлок бездумно целовал тонкие губы, ловя губами стоны и отвечая тем же. Тела, слившиеся в одно целое, в безумном страстном ритме двигались на просторной белоснежной постели, найдя идеальный темп движений и лаская друг друга руками и губами, еще сильнее усиливая ощущения, еще быстрее приближаясь к пику, оставляя еще больше отметин своей страсти друг на друге. Мириады царапин, укусов и кровоподтеков, словно замысловатые узоры, украшали собой загорелую и мраморную кожу.

Достигая пика и кончая во влажную тесноту, разум детектива окончательно растворился в оргазменной неге, что растекалась по жилам, вызывая сладостную боль на грани безумного наслаждения, а затем – чувство бесконечной расслабленности и удовлетворения. Крики и стоны, хриплые от своей продолжительности и протяжности, звучали для него, словно самая невероятная мелодия на свете, которая уносила сознание за грани и ласкала, словно теплые воды Средиземного моря.

Обессиленно упав на кровать, Шерлок закрыл глаза, пытаясь перевести сбившееся дыхание. Джон лежал рядом, не двигаясь и глядя на белый потолок. В комнате царила умиротворяющая тишина, в которой растворялось тяжелое дыхание мужчин. Холмс хотел что-то сказать, но повернувшись набок и взглянув на омегу, лишь тихо вздохнул и улыбнулся, любуясь расслабленными чертами лица и скользя взглядом по узорам из укусов и засосов, оставленных после довольно бурной ночи. Джон, насколько позволял себе судить детектив, казался довольно счастливым и довольным, что давало призрачную надежду, что после этого их отношения изменятся в лучшую сторону. Однако пессимистичная часть кричала, что после этого Джон будет избегать его, как открытого огня, если не покинет Бейкер-стрит вовсе. Холмс снова вздохнул, бросая взгляд на спящего омегу, и осторожно поднялся с постели, ища глазами свои штаны.