Работа для привидения (бывшее «Долгое эхо»)

— Конечно подскажу.

* * *

Маркиз Эйомин прибыл в королевский замок в приподнятом настроении. Яркие флаги на стенах, пестрые ленты на деревьях, музыка и солнечный свет создавали праздничную атмосферу, а ощущение великолепно сделанной работы только прибавляло душевного подъема.

В одной из бесконечных замковых анфилад, ведущих к залу суда, навстречу попался такой же благодушный лорд Вежиен, облаченный по случаю праздника в лучший наряд, стоящий больше, чем иное поместье.

— Рад вас видеть таким бодрым, дорогой маркиз! — Одобрительно кивнул лорд в ответ на приветствие. — Именно с таким настроем на суды ходить и надо. А у меня есть для вас небольшой подарок. Так сказать, в честь грядущей победы. — Вежиен наклонился к заинтригованному маркизу и доверительно понизил голос. — Того загадочного мага-менталиста, который покушался на вас и юного наследника, нашли этой ночью. Он, правда, погиб при задержании, но у следствия нет сомнений, что это был он. Дело закрыто.

Темные, глубоко посаженные глаза смотрели на Эйомина с доброй понимающей улыбкой, от которой маркизу захотелось подобраться и вздыбить шерсть на загривке. Шерсти не было, и хвала предкам. Не хватало еще оказаться на месте того несчастного, от которого Вежиен так ловко избавился, сделав два дела разом.

То есть стоп. Он что, знает, как все было?

— Не смотрите на меня так, дорогой маркиз, я старый, но не слабоумный, — улыбка вельможи сделалась еще шире и веселее. — Доказательств у меня нет, и слава предкам. Если бы вы оставляли доказательства, я бы первый передал их охранке, ибо союзник-идиот хуже, чем вообще никаких союзников. А так — аплодирую вам за смелость замысла и качество исполнения, а Карди — за смекалку. Только она ему уже не поможет. Не успели они. А начали бы пораньше готовиться, глядишь, и забороли бы нас, а?

Старик зашелся негромким дребезжащим смехом и пошел дальше, на ходу раскланявшись с мерзким мальчишкой, спешащим в зал в окружении положенных по этикету сопровождающих. Эйомин развернулся на пятках, кивком подозвал деликатно приотставшую свиту и пошел в зал суда, вбивая каждым шагом каблуки в паркет. Утренняя легкость растворилась, как не бывало.

* * *

В этом году народа было не слишком много и Лаккард II рассчитывал разобраться с судом побыстрее, но если утро не задалось, то и день идет наперекосяк.

Сперва опоздал глава Совета, которому по должности положено было присутствовать и озвучивать позицию лордов по тому или иному вопросу. Что примечательно, дать какие-либо пояснения опозданию он не пожелал, «уважительная причина» и все тут. Совсем обнаглел со своей дутой непогрешимостью, сморчок старый! Потом Эйомин, которому в знак уважения к заслугам и титулу дали слово первым, на сорок минут разлился соловьем, так смачно и подробно живописуя свои достоинства, что хотелось заткнуть его шестопером. А потом провернуть.

Маркиз, не чуя сгущающейся грозы, болтал. Король зверел. Присутствующие скучали. Лорд Каем зевал в ладонь, зля короля еще больше. Лаккард тоже не выспался, но ему-то зевать нельзя!

К счастью, ничто не может длиться вечно. Маркиз изящно завершил речь прославлением монарха и с поклоном отошел назад, уступая место в синем мозаичном круге перед троном сопернику.

Его величество присмотрелся к новому кандидату, принесшему в Юорис столько волнений.

Если Эйомин выглядел импозантно, то юный Карди… достойно. Другого определения Лаккард подобрать не смог. Неброский, идеально подогнанный по фигуре костюм, регалии официального наследника, без всяких слов демонстрирующие волю последнего барона Карди, уверенные движения без всякого позерства. Кем бы ни была его мать, очевидно, о достойном воспитании она не забывала, а может и сам Ралто руку приложил.

Тем временем ребенок учтиво поклонился, сверкнув в солнечных лучах, льющихся из окон, темно-медными бликами в волосах.

— Ваше величество, рад приветствовать вас. Поскольку отнимать у вас драгоценное время будет с моей стороны дерзостью, а соревноваться с маркизом в умении хвалить себя — глупостью, позвольте сразу перейти к делу. Я претендую на право владения родовой землей по воле моего отца, барона Ралто Карди. Он объявил меня наследником, провел малый ритуал принятия в род и отдал все полагающиеся регалии. По закону и обычаю, на котором вот уже триста шестьдесят восемь лет, с момента становления династии Тонседи, держится мир и порядок в Мианхоре, домен принадлежит мне.

Небольшая, буквально двухсекундная пауза содержала в себе так много недосказанного про волнения среди подданных, могущих ощутить послабление в традициях наследования, и следующие за этим кровавые смуты, и про то, что кто-то (как бы не Вежиен, покровитель Эйомина, зря он что ли так радеет за него?) может усомниться в праве самих Тонседи занимать королевский престол, что захотелось поаплодировать. И тому, кто составлял речь, и тому, кто ее сейчас произносит.

Тем временем мальчик с серьезными не детскими глазами продолжил, снимая возникшее напряжение: