«Работа мечты». За кулисами индустрии моды

Во время моего исследования я часто оказывалась в конфликте сама с собой, пытаясь справиться с эмоциями: несмотря на место, которое они заняли в моей жизни, я продолжала относиться к ним «с пренебрежением». Мое понимание мира моды складывалось на основании череды моментов особой остроты, которые заставляли меня взглянуть на ситуацию с другой точки зрения, отличной от той, которую я занимала изначально. Одно из таких смещений побудило меня под совершенно новым углом рассмотреть чувства и эмоции, прежде всего мои собственные.

За период «стажировки» часто происходили ситуации, которые заставляли меня чувствовать себя неловко, шли вразрез с моими политическими убеждениями и даже шокировали. В некоторые моменты — когда Андре уволили или когда практикантки должны были загружать грузовик после показа — научные категории, которые были в моем распоряжении, оказались бесполезными, не позволяя разобраться в том, что происходит. Если сначала я думала, что эмоции засоряют мое видение ситуации, то позже поняла, что на самом деле это еще одна категория данных, которые иллюстрируют интенсивность процессов субъективации в моде.

Антропология стремится обеспечить «всестороннее понимание» (Agier 2015) изучаемого объекта, исходя из множества точек зрения и масштабируя свои подходы. Несмотря на это, во время стажировки меня настолько захватила динамика отношений и конфликтов, что я не могла смотреть на ситуацию с иной точки зрения, кроме той, которую мне навязала Пилар. Анализируя данные, я поняла, что мой этнографический материал был полностью пропитан «субъективацией», связанной с отношениями и эмоциями, вызванными исследованием. Мне не удавалось посмотреть на свой объект по-другому, изменить угол зрения, и я даже не осознавала этого. Гнев и враждебность, которые я испытывала по отношению к Пилар, не позволяли мне взглянуть на нее иначе, чем с точки зрения стажеров, с того места, что она мне отвела. В каком-то смысле я переживала несправедливость и злоупотребление на индивидуальном субъективном уровне, как и остальные присутствовавшие там работники. Это не позволило мне применить критическое мышление и целиком рассмотреть цепочку доминирования, в которую была вовлечена Пилар, не только как тиран, но и как жертва системы, также занимающая прекарное положение.

Интенсивность субъективации, осуществляемой посредством эмоций, низводит эффекты доминирования до индивидуального или межличностного уровня и, таким образом, деполитизирует их. Время, прошедшее с момента этнографического, полевого исследования до написания текста, позволило мне рассматривать свою неудачу — субъективную окраску собранного материала — как часть данных, как специфику мира, который я описываю, мира, где эмоции и субъективность занимают настолько важное место, что едва ли позволяют рассмотреть ситуацию с разных точек зрения, и, следовательно, препятствуют обнаружению политических аспектов отношений доминирования и структурного насилия, сопряженных с работой в сфере моды.

Вот почему в этом профессиональном мире злоупотребление властью и доминирование одновременно тривиальны и исключительны. Если Франк, его команда и стажеры принимают поведение Пилар, признавая ее авторитарный характер, то это потому, что такой тип субъективации распространен в моде. «Дьявол носит Prada» — прекрасный пример парадоксального совмещения тривиальности и исключительности злоупотреблений властью: в комедийном ключе книга и фильм показывают эксплуатацию, которой подвергается окружение главного редактора журнала о моде. Главная героиня — помощница тираничной, авторитарной и жестокой Миранды Присли, персонажа, вдохновленного личностью Анны Винтур, главного редактора Vogue. В фильме отношения доминирования представлены в гламурном ключе, поскольку встроены в мир роскоши и красоты, и узаконены тем фактом, что это цена, которую платят за участие в таких мероприятиях, как Неделя моды в Париже, и доступ к дизайнерской одежде. Респонденты в моем исследовании также четко опознавали отношения господства, но считали их чем-то заурядным, поскольку доминирование входит в правила игры, и в то же время исключительным, поскольку такие отношения относятся к миру мечты, что делает их уникальными, особенными, необычными. Когда доминирование очевидно для тех, кто ему подвергается, оно персонифицируется в конкретном человеке и тем самым относится на счет личности и межличностных взаимодействий. Миранда Присли в фильме и Пилар у Франка не олицетворяют для работников систему структурного неравенства, которая узаконивает такое поведение, они просто воспринимаются как личности с тираническим характером. Таким образом, стажеры ни разу не задумывались о том, что Франк также несет ответственность за злоупотребления, которым они подвергались: он никогда не вмешивался, чтобы предотвратить эксцессы Пилар, и именно ему было нужно, чтобы стажеры работали сверхурочно, подгоняемые графиком производства.