Работа над фальшивками, или Подлинная история дамы с театральной сумочкой

— Он относится к области юридической экзотики. Жулики, выдав работу Джагуповой за картину Малевича, грубо нарушили ее авторские права. Да, она умерла и не осталось родственников, способных постоять за ее честь и доброе имя. Но в этом вопросе нет никаких сроков давности. И судебной пошлины нет. Любой человек может обратиться в суд с иском о восстановлении истины и справедливости хоть через сто лет. Я усиленно размышляю в этом направлении. Хорошо бы найти молодого амбициозного адвоката, бескорыстно желающего составить себе имя на таком необычном процессе. Дело в том, что судебный прецедент такого рода, помимо понятного общегуманитарного интереса, позволит вызвать в суд всех знаменитых экспертов и искусствоведов, которые высказывались публично о портрете Яковлевой. Разве вам не интересно будет их послушать? И закрепить их речи процессуально. А потом порассуждать на досуге о превратностях судьбы, методологии коммерческого искусствоведения и моральной нюансировке человеческого поведения.

— Еще как интересно, но все же… Я слушаю вас и про себя думаю, вспоминая попутно Пушкина: «Боже, как грустна наша Россия!» И продолжаю этот печальный ряд: Франция, Германия, Голландия, Англия. И далее. Господи, всюду все одинаково. Деньги и связанные с ними страсти. И страсти, находящие единственное выражение в деньгах.

— Пушкин произнес эти слова по прочтении начальных глав первого тома «Мертвых душ». Нам не ведомо, что бы он сказал, дочитав книгу до конца. И у меня, как вы изволили увидеть и услышать, в сочинении, исключая какие-то проходные фигуры, одни покойники и документы. Мертвые души. Кажется, я никого из живых не обидел?

— Пожалуй, нет. Я вообще не увидел в этом тексте живых. Вы сами, пообщавшись с зомби, в некотором роде. Не знаю, как бы выразиться поделикатнее.

— Они меня покусали? Вы это хотели сказать? Все безнадежно?

— Ничего, мы вас вылечим. В крайнем случае что-нибудь отрежем или введем мощное противоядие. Но вы не упомянули еще один важный момент, хранящий в себе потенцию развития в правовом поле. Вас ведь могут просто убить. Или покалечить, не дай бог. Распутывая такие детективные истории, надо иметь некоторые гарантии. Возможности нанести превентивный или ответный удар. Или открыть второй фронт. Пускай даже это будет посмертный удар возмездия. Система «Периметр» для частного употребления. Существуют люди, осведомленные о том, кто может быть заинтересован в таком криминальном развитии событий?

— Конечно, они есть. Эта книга существует и в немного расширенном и не совсем политкорректном варианте. И хранится в нескольких надежных местах. Так что все продублировано и подробно расписано. Но не будем о грустном.

— Разумеется, не будем, но мне так жалко, что все эти высокие слова про «интеллигенцию, духовность, подлинность, супрематизм», как выясняется, ровным счетом ничего не значат. Их просто нет в природе. Наименования есть, иконки есть, а сами файлы поломаны или отправлены в корзину. А если и находится что-то похожее, так это, как написано у вас в эпиграфе, в лучшем случае «предварительный сговор».

— А вот тут вы, батенька, не совсем правы. Про интеллигенцию я с вами согласен. Но остальное… Есть они, есть, еще как есть. И дух, и супрематизм, и «звезд ночной полет», и «гад морских подводный ход». Нет только категорического императива. С этим у нас выходит некоторая заминка. Вот, у меня в айпаде два документа, относящиеся к происхождению картины Казимира Малевича, как и заказывали, «Супрематизм духа». Прочитайте внимательно сначала первый. А потом и второй. В них заметно некоторое, выражаясь словами Ульянова, антагонистическое противоречие. Антиномия, можно сказать. А точнее, полный караул!

— Прочитал. Очень любопытно. С провенансом все понятно. Есть какие-то экспертные мнения об этой работе?

— Есть, есть. Да еще какие. Кстати, она опубликована в «Энциклопедии русского авангарда». Том второй, страница 153. И у нее наличествуют «родственники». Можно сказать, «родные братья и сестры» лейтенанта Шмидта, так что в подлинности картины и ее «внебрачных связях» еще предстоит серьезно разбираться. Мне, с моей любовью к двойникам, это будет очень интересно. Кстати, вы поняли, что «Джагупова» — это просто адыгейская огласовка фамилии «Яковлева»? Джагуп, Акоп, Иаков, Яков, Якоб. Некоторые люди еще продолжают утверждать, что видимый мир якобы что-то значит. А на самом деле, все совсем наоборот.

— Так что, значит, будет второй том?

— Я бы сказал, скорее, третий. Впрочем, следите за рекламой. И остерегайтесь подделок!

Документ, подписанный неким А. А. Кирановым, удостоверяющим происхождение картины Малевича «Супрематизм духа» из коллекции И. И. Палеева[166]

Заявление В. И. Палеева, полностью дезавуирующее «документ» Киранова

P. S.