Race Marxism

Очевидно, что эта точка зрения четко и прямо перекликается с Критической расовой теорией, причем крайне коварным и опасным образом - гораздо более опасным, чем специальный классово-экономический подход Маркса. В Критической расовой теории "превосходство белой расы" - это идеология, а все, кто извлекает выгоду из "белизны", которая по определению включает всех белых людей, являются идеологами, с идеологией которых необходимо покончить. В теории (хотя в реальности это маловероятно) вульгарный экономический марксизм мог бы добиться отмены идеологии в материальной сфере, но в теории критических рас неизменная характеристика человека - в частности, раса - это то, что должно быть отменено. Учитывая катастрофы попыток упразднить экономическое классовое расслоение в предыдущих попытках установить коммунизм, можно с содроганием представить, что потребуется для неокоммунистического упразднения расового расслоения. В то время как объяснение Чарльзом Миллсом взглядов Маркса на "идеологию" в первой главе "От класса к расе" является невероятно ясным и проницательным, его более ранняя формулировка расового общественного договора в "белизне" (с расовыми идеологиями в качестве ее расово-буржуазного оправдания), представленная в "Расовом договоре", принимает очень леденящий душу оборот в свете того, что она на самом деле представляет.

Понимание "идеологии" в том виде, в котором она фигурирует в марксистской теории, требует более глубокого понимания марксизма. Маркс считал , что история проходит шесть отдельных стадий, которые в основном определяют экономические отношения между людьми. Это родоплеменной первобытный коммунизм, рабовладельческая экономика, феодальная экономика или экономика, основанная на собственности, капитализм, социализм и, наконец, коммунизм. Ключевым для эволюции его мыслей об идеологии является понимание того, что для Маркса (искусственное) разделение между теорией и практикой (перерождающейся в "праксис") является результатом разделения труда, которое возникло, когда человечество вышло из племенного первобытного коммунизма и вступило в классово стратифицированные стадии истории, которые последовали за ним. Идеология возникла как самооправдательное объяснение разделения труда и, соответственно, грехопадения из Сада первобытного коммунизма.

Маркс представляет себе совершенный мировой коммунизм в конце идеологии, когда теория и практика воссоединятся в конце истории, исходя из гегелевской веры в то, что последнее противоречие, которое будет смягчено диалектикой, будет заключаться в том, что (совершенная) теоретическая идея и практическая идея (идеальное и реальное) достигнут синтеза в пробужденной Абсолютной идее. Маркс, однако, не последовал за Гегелем в спекулятивный идеализм. Вместо этого он отверг идею Идеи как Абсолюта (или Бога) и заменил ее Человеком-в-себе. Для Маркса идеализм Гегеля был лишь идеологией - то, что мог сделать только спекулятивный философ, то есть буржуазный, надстроечный. Разумеется, та же логика повторяется во всем диалектическом левом движении вплоть до Критической расовой теории, которая похоронила постмодернистов за то, что они являются идеологами (господства белой расы и патриархата), обладая привилегией белых мужчин, которым не навязывают угнетение по расовому и половому признаку.