Радио Свобода как литературный проект. Социокультурный феномен зарубежного радиовещания

Фрагмент интервью. «Бродский: В общем, это книга прозы – не в том смысле, что это роман или сборник рассказов. Это сборник, как это называется по-английски и все чаще и чаще встречается по-русски, – сборник эссе. То есть, проще сказать, это размышления в прозе «о», «взгляд и нечто», если угодно. Разумеется, на какую-то определенную тему. Это довольно толстая книжка, мне даже есть чем похвастаться: в ней пятьсот страниц, пятьсот одна. То есть как у взрослого, как у большого человека. Эта книга не написана от начала до конца, эта книга из статей, написанных в самое разное время. Преимущественно по-английски. Хотя там есть несколько статей, переведенных с русского на английский. Предметом этих статей, эссе, сочинений, пользуясь гимназическим языком, являются самые разные вещи. То есть, например, половина этих статей о литературе, главным образом о поэзии. Это статьи о самых разных поэтах, не только русскоязычных, но и англоязычных, об итальянских… Хотя, с другой стороны, там статьи о разных местах. Статья – мемуары, если угодно, о родном городе, о своем детстве, о поездке в Стамбул, воспоминания об отце и матери, в общем, самые разнообразные сюжеты… Большинство статей, действительно, написаны по-английски, для англоязычной аудитории. И я всячески бы возражал против перевода их на русский язык, потому что при переводе на русский язык некоторые рассуждения покажутся чрезвычайно упрощенными или не обремененными необходимым при написании по-русски количеством нюансов, они могут показаться несколько лапидарными для русского читателя, в ряде случаев я пытаюсь объяснить иностранному читателю те реальности, которые для русского человека абсолютно ясны…

Довлатов: Иосиф Бродский после смерти Владимира Набокова, писавшего по-русски и по-английски, сейчас, насколько мне известно, единственный крупный писатель-художник, принадлежащий в равной мере двум культурам – русской и американской. Он пишет стихи по-русски и иногда по-английски, переводит с английского на русский Одена и Фроста и с русского на английский стихи Цветаевой и Набокова. Прозу свою пишет чаще всего по-английски, но время от времени и по-русски. Мне захотелось спросить: чем руководствуется Иосиф Бродский, выбирая, если можно так выразиться, тот или иной язык для своей очередной работы?

Бродский: Вы знаете, язык особенно не выбираешь. Статьи, о которых мы говорим, они, как правило, написаны по заказу. Это либо рецензия, либо предисловие, либо послесловие. Только в двух или трех случаях – это свободные рассуждения, продиктованные не заказом, а, если угодно, внутренней необходимостью. И тем не менее, среди этих продиктованных внутренней необходимостью действительно есть три статьи, которые написаны прямо по-английски. Хотя, в общем, предметом их описания являются реальности отечественные. Я не знаю, я думаю, что побудительным мотивом к сочинению того или иного произведения по-английски, если они не продиктованы заказом, главным являются именно чувство языка, чувство фразы. Вам приходит какая-то идея, чисто внутренняя, эстетическая идея абзаца или какой-то фразы. И вы понимаете, что эту фразу лучше написать по-английски, чем по-русски. То же самое происходит и со стихами… То есть иногда ты произносишь фразу и, поскольку нам приходится говорить на двух языках сразу, просто ты слышишь фразу, и поэтому ты пишешь стихотворение, ты слышишь два или три слова в той или иной комбинации… Есть стихотворения, которые я написал по-английски – они написаны по тем же самым причинам, что я писал стихи по-русски. То есть сколько музыки в фразе…

Довлатов: Я попросил Бродского рассказать о технике перевода его собственных стихов с русского на английский.

Бродский: Это уже другая задача. Нормальный человек, обыватель, он чем занимается? Он получает в конце недели “Огонек” и он там решает кроссворд. Да? Нечто похожее происходит и при переводе. То есть решаешь какие-то чисто практические задачи. Иногда тебя захватывает, иногда возникает музыка, но никогда не забываешь, что это игра…

Довлатов: Я поинтересовался, на скольких языках издаются и публикуются стихи Иосифа Бродского.

Бродский: Я не знаю. Они существует по-английски, по-немецки, по-французски, по-испански, по-итальянски, по-шведски, по-норвежски, по-фински… Это я знаю… Я видел несколько стихотворений, переведенных на японский, я видел несколько стихотворений, переведенных на корейский…

Довлатов: Иосиф Бродский забыл упомянуть подпольные издания своих стихов в Югославии и Польше, а также перевод на иврит и хинди, о которых мне приходилось слышать. К этому остается добавить, что на родине поэта, в Советском Союзе, его стихи распространяются в сотнях тысяч машинописных копий. И это, я думаю, самый красноречивый факт признания, которого в наши дни может быть удостоен русский литератор…»[437].