Радио Свобода как литературный проект. Социокультурный феномен зарубежного радиовещания

В 1990-годах РС находилось в поисках новой интонации. Как западному радио из России обращаться к российскому слушателю? Иван Толстой рассказывает: «Владимир Матусевич говорил о том, что Русская служба до 1990-х доходила до слушателей “несоветскостью” тех модераторов, которые сидели у микрофона… Тут он формально был не прав, у микрофона всегда сидели эмигранты, они всегда были в большинстве своем из Советского Союза, а не из дореволюционной России… Но, тем не менее, он был прав вот в каком отношении: появление у нашего микрофона советских дикторов/авторов, продолжающих жить в России 90-х годов, привело к тому, что не только мышление, но и звучание их голосов было соседским, соседей по коммунальной квартире. Это было вещание отсюда – сюда же (по типу бумеранга). Это было вещание без смещения угла зрения. Матусевич говорил, что взгляд на Россию тем хорош у Русской службы, что это взгляд несколько смещенный, с обретенным западным опытом… Человек, вещающий у микрофона из Мюнхена, Нью-Йорка или Парижа, приобретает некий западный глянец. В чем это выражается?.. В уступчивости, в том, что по-английски называется understatement («может быть я не прав, но мне казалось, что…», «извините, если я выскажу свою точку зрения»)… Так вот РС в чем-то, конечно, настаивало на своей позиции и продвижении своих ценностей, но помнило, что человек должен уступать…

В литературе ярчайший пример – это стиль Довлатова. Человек рисует себя ниже читателя. И вот ощущение, что слушатель умнее той ситуации, которая описывается, что читатель умнее писателя, – это тончайшее искусство. Модератор подает ситуацию так, что слушатель ее начинает понимать. Он не задавливает своей ученостью, он не говорит: “Да вы просто не знаете то-то и то-то”… Он показывает ситуацию так, что она становится кристально ясна слушателю… Вот это достигается благодаря обретению западного опыта… У Некрасова – это природное, ведь он вырос во Франции, его родители жили там и после этого они переехали в Советский Союз. То есть что-то он впитал с этими корнями, а что-то от того, что он знал французскую культуру, от того, что читал по-французски… Вот что имел в виду Матусевич, когда говорил о “советскости” голосов… Он подразумевал, что человек, отправившийся в эмиграцию, сделал необходимый шаг отстранения от России, от Советского Союза, от нашей родной отечественной действительности… Почему этот шажок так важен? Чтобы ты смог увидеть пространство, если не с высоты птичьего полета, то по крайней мере с высоты крыши… Эмиграция дает этот отход. Человек обретает опыт оптического разнообразия… Человек должен быть свободен. А в России такой философии нет. Она была в 1990-е годы, но очень коротко. В перестройку человек смог победить государство в своих позициях, в своей этике, в своем мировоззрении, но только на краткий миг… А потом снова все перевернулось, и государство стоит выше человека. На Западе все наоборот. Об этом говорил Матусевич… Ты выше государства, а государство просто должно перед тобой отчитываться, потому что это искусственное образование, конструкция, которая существует благодаря общественному договору… А у нас? Ты родился, а мы тут государство, между прочим. Знай свое место! Это тоже имел в виду Матусевич. Это такой большой мировоззренческий вопрос, который возник сразу в начале 90-х с возникновением московского бюро и других представительств у нас в стране. Встал вопрос о том, как мы будем общаться с нашим слушателем, потому что РС остается на Западе, но руки робота теперь находятся в самой стране, рядом с нашим слушателем. И вот смогут ли эти руки выполнять ту функцию, которой наделено РС, для чего оно создавалось? У Матусевича были большие сомнения по этому поводу…»[475].

Радио постепенно наполнилось постсоветской культурой, потому что большинство сотрудников происходили из бывшего Советского Союза и они играли все более существенную роль в определении линии вещания. С 1990-х годов совершается незаметное для слушателя разделение эфира РС – на московский и пражский.

Редакция Русской службы во главе с директором службы работает в Праге. Кроме уже названных, важными этапами в истории последних двадцати лет вещания РС стали: переезд штаб-квартиры РС из Мюнхена в Прагу в 1995 году; реструктуризация Русской службы РС в начале 2000-х годов (смена форматов, отказ от некоторых старых передач); появление и развитие Интернета; постепенное открытие для современной аудитории исторического аудиоархива – посредством перевода старых записей в цифровой вид и использования фрагментов записей в современных передачах. По словам Ефима Фиштейна, работающего на РС с 1981 года, «часть старых материалов РС была утрачена во время переезда, что-то было передано Гуверовскому институту в США[476], некоторые текстовые материалы ушли в архив Центрально-Европейского университета[477]»[478].