Radiohead. Present Tense. История группы в хрониках культовых медиа

ATN: Но я его почти весь забыла…

Джонни: Не-е-ет! Я знаю японский пиджин… Фил-сан ва, доко дэс ка.

ATN: Вы говорите по-японски лучше меня.

Джонни: Не-е-ет! Джонни но Radiohead дэс. Вы помните, как считать? (Мы с Джонни считаем вместе по-японски.)

Том: (машет дисковым плеером) Вот здесь все новые песни. Это переносная штука, которая записывает на мини-диски.

ATN: Вы можете записывать прямо на диски?

Том: Ага. И каждый трек можно называть, это очень круто. Когда начинается каждый трек, сразу видно его название… Он стоил мне триста фунтов, но это потрясающая штука. На нее можно записывать. Это как DAT-магнитофон, знаете… только им легче пользоваться. Его можно использовать для ввода-вывода данных, подключив через оптический выход… так что при желании его можно задействовать как жесткий диск. А еще там есть мгновенный доступ к каждому треку… просто делаете вот так (нажимает кнопку), и все будет… не нужно ни перематывать пленку, ничего… В общем, я пытаюсь его вам всячески рекламировать.

ATN: На этом все.

Джонни: Домо аригато. (Спасибо большое)

ATN: Доитасимастэ. (Пожалуйста)

Джонни: Хай. Дэва мата. (Еще увидимся)

Часть четвертая Анонимные невротики

Глава 1 Вечеринка!

Том Дойл, Q, июнь 1997 года

Рано утром в будние дни, когда другие рок-звезды еще спят и вряд ли проснутся в ближайшие часов шесть, а то и вообще не ложились после очередного алкогольного или наркотического загула, замечательный в своей угловатости гитарист Radiohead Джонни Гринвуд обычно выходит в поле в тихой сельской местности Оксфордшира, чтобы запустить воздушного змея.

Эта сцена, особенно если представить ее на широком экране, просто не может не заставить вспомнить о Pink Floyd, и, возможно, это даже не совпадение, потому что на переносном магнитофоне худого как жердь двадцатипятилетнего музыканта звучит Meddle, альбом, изданный в 1971 году, когда он родился. Это, конечно, само по себе нельзя считать доказательством, что Radiohead медленно, но верно превращаются в «новых Pink Floyd». Но есть и другие факторы, которые нужно принимать в расчет. Например, вокалист Том Йорк с теплом вспоминает, как во время сеансов записи третьего, самостоятельно спродюсированного альбома OK Computer в деревенском доме, переоборудованном в студию, за окном лениво бродили стада джерсийских коров. А вдали большая промышленная труба извергала в небо едкий дым.

– Это прямо как у Floyd, – с энтузиазмом рассказывает он, а потом, возможно, это типичная реакция, притворяется, что его тошнит от отвращения к себе из-за того, что его заставили проводить эту немыслимую вроде бы параллель.

У басиста Колина Гринвуда есть свои мысли по поводу хитрого плана брата и его воздушных змеев превратить Radiohead в прогрессивный рок-ансамбль.

– Джонни заставил нас всех посмотреть Pink Floyd Live in Pompeii и сказал: «Вот как надо снимать клипы», – ухмыляясь, рассказывает он; его и без того пугающе огромные глаза открываются еще шире в притворном недоумении. – Я только помню, как Дейв Гилмор сидел на жопе и играл на гитаре, а Роджер Уотерс, с длинными сальными волосами, в сандалиях и пыльных джинсах-клеш, подходит, шатаясь, хватает огромную колотушку и бьет в гонг. Смехотворно.

Тем не менее от этого никуда не убежать: ожидаемый с нетерпением третий альбом Radiohead – тягучее, очень экспериментальное произведение, которое просто невозможно описать, не используя слов «не от мира сего».

Первый сингл с новым материалом, Paranoid Android, уже дает понять, чего ждать дальше: он длится шесть с половиной минут и разделен на три «акта». Джонни Гринвуд признается, что во время записи альбома занялся смелым, но, возможно, безнадежным делом: попытался найти более-менее приличные прог-роковые альбомы.

– Я сильно разочаровался, потому что большинство из них ужасны, – тихо признается он в своей притягательно-аристократичной манере. – У меня в голове прочно сидела уверенность, что прог-роковые альбомы должны быть хороши, потому что они привлекали кучи фанатов. Пока что я прослушал только довольно нудные альбомы Genesis.