Радуга

Вот перед Вами, господин начальник уезда, как на ладони основные причины, благодаря которым Рокас Чюжас, оказавшись во вредоносной среде хутора Блажиса, «расцвел пышным цветом», от слов перейдя к действиям. Попросту говоря, стал у своего хозяина — матерого волка — не столько слепым, сколько сознательным исполнителем воли, в эту особенно трудную для «тройки» минуту, когда угодила в западню кривасальская куница, хитроумная Фатима Пабиржите, которая, потеряв терпение кормить пустой грудью подметного младенца, еще день тому назад сагитировала через решетку мать Рокаса Чюжаса Розалию, а через нее и всех баб босяков, силой отобрать у Тамошюса Пурошюса ключи от кутузки и выручить «несчастную матерь» наподобие пресвятой девы с младенцем, попавшей в лапы Ирода. Лишь после вмешательства полиции и самого «Ирода» (кстати, Розалия Чюжене посмела так назвать г‑на Мешкяле) был ликвидирован второй, не имевший прецедента случай в истории Кукучяйской волости с середины девятнадцатого века, когда бабушка вышеупомянутой Розалии Чюжене Грасильда, собрав толпу крепостных баб, напала на ту же самую волостную кутузку и, разоружив и сняв штаны с трех пьяных жандармов, выпустила на волю своего возлюбленного Иокимаса и еще троих участников бунта, повесивших в Пашвяндре помещичьего надзирателя Пшибиляускаса, который изнасиловал ее в ночь на святого Иоанна.

Прилагая к «Делу Фатимы» полный вариант вышеобъявленной сказки, поведанной Тамошюсом Пурошюсом (см. «Приложение № 6»), мы надеемся, что Вы, господин начальник уезда, прочитав ее с неослабевающим интересом, поймете, как еще живы в нашем народе традиции бунтарского прошлого, и вместе с нами от души пожалеете, что они, завладев умами темной бедноты, в наши дни приобретают реакционный оттенок, причиняя много непредвиденных хлопот полиции, чиновникам и другим силам нации, борющимся за порядок, счастье и светлое будущее нашего маленького государства.