Радужное тело и воскресение. Духовное достижение, растворение материального тела и случай Кхенпо Ачо

Тантрические системы, или системы ваджраяны, помимо дзогчен объясняют, как преображать обычные видимости в божественные – в форме мандал и небесных обителей просветлённых божеств, будд и бодхисаттв. В первое время йогин осуществляет такие трансформации при помощи обычного двойственного ума, который в каком-то смысле «притворяется» просветлённым. Конечно, человек должен хотя бы в какой-то степени контролировать ум через практику медитации единонаправленности, или шаматхи. Кроме того, в большинстве тантрических систем применяется строгая последовательность предварительных практик⁹³, в которых ум обучается совершать зрелую садхану в надлежащем состоянии сознавания. Тантрические системы справляются с проблемой двойственного мышления, показывая йогину, как использовать и преображать все состояния ума, в том числе негативные, в разнообразные проявления изначальной мудрости. По этой причине путь ваджраяны обычно называют путём преображения, или трансформации (sgyur lam). Чтобы достичь высшей сиддхи, состояния будды, ваджраяна – более быстрый путь, чем махаяна, основанная сугубо на сутрах, потому что в нём используется более широкий набор искусных средств, вписывающийся в представление об онтологической открытости, которое этот путь разделяет с махаяной. Можно достичь состояния будды «в одном теле, за одну жизнь», выполняя практики высшей категории, так называемые ануттарайога-тантры (то есть высшие йога-тантры), как мы видим на примере жизни Миларепы.

Уникальность садханы дзогчен состоит в том, что с самого начала вступления йогина на путь практика включает вхождение в изначальное состояние и восприятие всех видимостей как проявлений этого состояния. Ученик приступает к садхане, получив посвящение от мастера дзогчен, который способен ввести человека в состояние изначального ума и в этот момент передать ему «посвящение потенциальности сознавания» (rig pa'i rtsal dbang). Это обязательное знакомство может быть весьма спонтанным, кратким и прямым, не предполагающим ритуальной атрибутики. Этот опыт – не то, за что следует держаться; скорее, он готовит ученика к тому, что ожидает его позднее на духовном пути.

Поскольку практик применяет такое сознавание ко всем дальнейшим моментам восприятия, нет нужды отрекаться от видимостей или преображать их. В силу самого факта сохранения состояния изначального ума происходит самопроизвольное освобождение видимостей. Поэтому путь дзогчен называется путём самоосвобождения (rang drol lam), и именно поэтому он считается ещё более быстрым путём к полному просветлению, чем высшие йога-тантры. Тем не менее, как мы видели на примере жизни Миларепы, не каждому подходит этот быстрый путь!

В рамках дзогчен путь прыжка считается более быстрым, чем путь прорыва. Дело в том, что, хотя человек распознаёт изначальную чистоту и воспринимает видимости как не имеющие основания (gzhi bral) или (в случае людей с меньшими способностями) как иллюзорные (sgyu ma lta bu), на пути прорыва человек не осваивает искусные средства, которые вызывают «пять огней», то есть видимости измерений сознавания ('od lnga dbyings rig gi snang ba), в качестве объектов восприятия. Путь прорыва хорошо подходит для самоосвобождения обыденного восприятия, однако в практике прорыва не проявляются чистые видимости изначального состояния. Только на пути прыжка возникают пять огней. С самого начала практики прыжка человек может отбросить привычные видимости внешней материи и т. д., поскольку здесь они заменяются (не преображаются и не оставляются) спонтанным возникновением чистых видимостей из основы. В сущности, в этой практике чистые видимости основы «поглощают» нечистые видимости и действуют как противоядие от них, и поэтому человек не погружается в двойственное мышление. Явления не овеществляются и не концептуализируются.

Более того, если использовать исключительно практику прорыва, медитируя только на изначальной природе ума, – часто применять краткие, резкие звуки или жесты, то существует опасность впасть в убеждение, что природа сознавания – сугубо ненаблюдаемая, простая открытость (stong pa ltar med pa). Практики прыжка в определённом смысле защищают йогина от такого ошибочного подхода к открытости: понятийное мышление исчезает, однако внутреннее сияние высшей природы (chos nyid kyi nang mdangs) не прекращает проявления. В поле восприятия присутствуют проявления так называемых ваджрных цепочек⁹⁴ и сфер, которые могут содержать видимости тел будды (буддакаи) в различных формах. Таким образом, постоянно возникает ясный свет и является сияние изначальной природы. Поэтому считается, что в практике прыжка сознавание созревает как тело (rig pa sku ru smin pa) и три тела будды совершенствуются как видимости самого пути (sku gsum lam snang du rdzogs pa).