Ракетное утро России (СИ)

- Спасение германских шкур больше укрепит мир, чем наша игрушка, - он кивнул в сторону стыковочного узла, за которым крепился ужасный груз. – Но именно из-за неё не стоит принимать на борт посторонних.

- Да! Тем более – возможного противника, - Евгений прижал ладони к лицу, словно не желая видеть мир, где спасение коллег-космонавтов срывается из-за военных махинаций. – Не знаю, что они решат.

Он подтянул себя к пульту и принялся снова вызывать Землю. У немцев семь дней, если очень экономить, наверняка растянут запасы ещё на день-два. Но сблизиться с ними быстро не получится! Выбор первоначальных орбит не предусматривал стыковки.

- Собственно, чего мы боимся, командир? – подал голос Дьяконов. – Пусть сидят в своём шайзхаусе. Дадим им воздух и продукты, перекачаем топливо, и валите к себе, ждите германского корабля.

- Уж о бомбе им точно не известно… - Бестужев торжественно поменял позу, чтоб не висеть перед командой вверх ногами (или они вверх ногами перед ним), после чего огласил командирский приказ: - Коль Земля не запретит, принимаем гансов. Сергей?

- Так точно. Одно только смущает. Наш первый полёт с бомбой, и сразу гости. Совпадение?

- Скверное совпадение, - согласился генерал. – Но ситуацию не мы выбираем, она выбрала нас.

Через четыре часа, после бурных переговоров между Берлином и Петроградом, оба экипажа получили команду приступить к маневру сближения, заботливо рассчитанному вычислительными машинами на Земле.

Глава вторая. Гутен таг!

Манипуляции по сближению вымотали людей до предела. Когда зашипел воздух в пневматике стыковочного устройства, Королёв не мог поверить, что операция, наконец, завершилась успешно.

Немцы прибыли к точке встречи также всей станцией, объясняя, что в их корабле мало топлива. Сцепившиеся конструкции образовали огромное ассиметричное сооружение, и стоило немалых усилий заставить его не кувыркаться от импульса, полученного при касании обоих объектов.

- Дьяконов! Гляди в оба, - предупредил Бестужев.

Стопор переходного люка он отпустил сам.

Крышка отворилась внутрь. Как пловец, прыгающий в воду, вытянутыми руками вперёд вплыл коротко стриженый молодой мужчина с ранними залысинами на светло-русом ёжике. На комбинезоне у него виднелись четыре звёздочки гауптмана. Рядом с русскими – полковником и генералом – он носил весьма малый чин.

Впрочем, второй немец, такой же квадратно-массивный как Королёв, но более высокого роста, хоть и не имел знаков различия, явно был титулован в германской космической империи не менее Бестужева. Его широкая физиономия примелькалась на обложках импортных журналов, и здесь он скалился во весь рот, как перед репортёрами.

Этот человек своим появлением доказал, что совершенно нелогичные решения посылать вместо молодых пилотов на орбиту Земли почтенных конструкторов не являются монополией России.

- Вы – Вернер фон Браун? – удостоверился российский командир.

- Натюрлих! – ответил тот и на ломанном русском добавил, что не ожидал встречи с двумя самыми прославленными русскими ракетчиками в такой необычной обстановке.

Начались рукопожатия. В тесноте станции и невесомости процедура приветствия происходила странно, будто большие рыбы плавали в узком аквариуме, поворачиваясь под самыми причудливыми углами. Один Дьяконов, верный приказу хранить бдительность, остался в стороне. Он же предложил:

- Нужно сообщить на Землю – открыты переходные люки.

- Конечно! – ответил Бестужев и подтянул себя к панели радиостанции.

С этой секунды события начали разворачиваться в неожиданном направлении.

Командир вместо вызова Центра управления переключил тумблеры питания, обесточив передатчик.

В руке Дорнебергера появился небольшой револьвер.

Хлопнул выстрел, оглушающий из-за малого пространства станции, ствол повернулся и уставился в грудь Королёву.

- Только не глупи, Серёжа! – предупредил Бестужев.

- Ты что, с ними заодно?! Шкура! Они же нашего пилота грохнули!

- Всего лишь усыпили. Мои германские камрады не идиоты, чтобы стрелять боевыми в космосе, рискуя продырявить обшивку, - генерал перешёл на немецкий. – От имени президента и канцлера Рейха я предлагаю тебе не сопротивляться и выполнять все указания. Через двое суток мы сядем в Алжире. Получишь возможность и дальше заниматься ракетными исследованиями, от их успешности зависит твоя жизнь.

Королёв внимательно рассмотрел троицу. Любого из них, наверно, он бы скрутил, вспомнив приёмы борьбы. Даже мощного фон Брауна. Против троих нет шансов. Тем более такой же револьвер Дорнебергер передал Евгению.

О подлости товарища, с которым знаком почти четверть века и пуд соли съел, Сергей решил пока не думать.

- Наверно, надо спросить: а если я откажусь?

- Ничего страшного не произойдёт, - заверил фон Браун. – Получишь пульку со снотворным, очнёшься связанным. Всё равно окажешься на Земле у нас, но уже в гораздо худших условиях.

- Герр Бестужефф заверял о его преданности русским, - встрял гауптман. – На свободе его оставить невозможно!

- Вяжите, - согласился Королёв. – Только вашей химии не надо.