Раскаленное солнце (СИ)

Я думал лишь о том, как бы мне ненавязчиво предложить ему потрахаться. Весь мой предыдущий опыт соблазнения упирался в изрядное алкогольное опьянение, но сейчас из нас двоих немного пьян был только я. В тот момент мне море казалось по колено, и в своих силах я не сомневался. Я потянулся к нему, многозначительно глядя на его губы, и произнёс:

— Я думаю…

Одновременно с этим Женя открыл рот, чтобы тоже что-то сказать, и так получилось, что наши слова прозвучали одновременно.

Мои:

— Нам просто необходимо заняться сексом.

И его:

— О наших отношениях с твоей мамой?..

— Что?! — тут же переспросил я.

— Что?! — сделал он то же самое.

— Твою ж! — я откинулся на спинку кресла, закрыв лицо ладонями.

— Что ты только что сказал? — настойчивее повторил свой вопрос Женя.

— Ничего! — выпалил я. — Забудь!

Я даже не пытался понять, как вообще в первый раз умудрился пропустить данную информацию мимо ушей. Мне просто было противно. Нет… Мне было обидно! У него отношения с моей мамой? Что? Что?! У него?! Конечно, можно было догадаться, ведь я изначально решил, что у матери в гостях её очередной любовник, но… Когда я увидел своего учителя, эта мысль тут же отпала как нечто невозможное, бредовое, абсурдное. Я даже не усомнился ни на секунду в том, что он приехал туда из-за меня. Из-за моего прогула…

Меня конкретно взбесила эта ситуация. Я схватился за ручку двери и попытался выскочить из машины, мне даже удалось открыть дверцу, но Женя навалился на меня и резко захлопнул её.

— Куда?! — рыкнул он, нависая надо мной. — Саша, что я только что услышал? Мне показалось, или прозвучало слово «секс»? — недоумённо уточнил он.

— Разумеется, оно прозвучало! — вспылил я. Его лицо было так близко… Я чувствовал себя безумно дискомфортно. Так, словно меня застукали за мастурбацией… Анальной… Огурцом… Я ошибся на его счёт. Почему я решил, что всё получится? Он же… Совсем не такой, как я или Артём. Я устал и… перевозбудился. Мысли роились в голове безумным вихрем, я не знал, что мне следовало говорить и делать. Наконец, меня просто прорвало: — Последние пятнадцать минут я только и думал о том, как буду сосать и дрочить твой член, а потом ты хорошенько оттрахаешь меня прямо в машине! Потому что я, блядь, педик и запал на тебя, а ты заигрывал со мной с первой встречи, после чего закинул меня на плечо, унёс в ночь и отвёз к Неве, чтобы сказать, что у тебя, ёбаный ты ублюдок, отношения с моей мамой!

Эту тираду я выпалил на одном дыхании. Если честно, я сам не ожидал, что всё это так сильно меня заденет. Нет, я по-прежнему был только за то, чтобы моя мама нашла своё счастье, вышла замуж, нарожала себе кучу правильных детишек, которые обеспечат её внуками… Но почему именно он?! Почему именно тот, на кого я положил глаз, должен был оказаться её избранником? Более того — у них ОТНОШЕНИЯ!

Пока я нёс весь этот бред оскорблённой в нежнейших чувствах фиялки, лицо Евгения изменялось с каждым моим словом в диапазоне от возмущения и удивления до крайней степени смущения…

— Да как вас вообще угораздило?! — закончил я свой эмоциональный выплеск вполне резонным вопросом.

— Ну мы… созванивались из-за твоих прогулов… Потом встретились… — растерялся он, сбитый с толку, но тут же опомнился: — Эй! Стоп! Подожди… Ты?! Ты это серьёзно?!

— Не важно! — выплюнул я ему в лицо и попытался отпихнуть его от себя, но он схватил меня за руки, и, надо сказать, мужик он не слабый. Обиднее всего было то, что эта борьба только больше меня заводила…

Женины руки, крепко сжимающие мои запястья, его запах и строгий взгляд… У меня встал.

— Что ещё за шуточки?! Это уже слишком, тебе не кажется? — строго произнёс он, глядя мне в глаза и не замечая стояк. — Я понимаю, ты трудный подросток, весь мир против тебя, ты считаешь себя особенным и думаешь, что хамить взрослым — это невероятно круто, но… Это просто мерзко и совсем не смешно. Я пытаюсь найти с тобой общий язык, хочу с тобой подружиться, а ты называешь меня геем и педофилом? Серьёзно? Что за детский сад?

Я потерял дар речи. Его интерпретация моих слов была для меня, мягко говоря, неожиданной. Я искренне признался в своей ориентации и намерениях, а он взял и принял это всё на свой счёт… То есть решил, что таким образом я пытаюсь его оскорбить, и ему даже не пришло в голову, что всё это может быть абсолютной правдой. Я не знал, как реагировать — смеяться или плакать. Истерически хохотать или рыдать от смеха и боли внизу живота… Давило знатно.

Женя смотрел на меня сердито и строго, а я позволил себе наконец выдохнуть и, снисходительно улыбнувшись, поцеловал его. Слегка коснулся губами его губ, отстранился и произнёс:

— Что ты несёшь? Я действительно на тебя запал, — я откинулся на спинку кресла, отвернулся к окну и, едва сдерживая улыбку, добавил: — Вези меня домой, мне надо подрочить.

Я был не очень нежен и, кажется, порвал ему шаблон. Выражение его лица полностью отражало смысловую аварию в его голове. Женя молча отпустил меня и вернулся на своё место.

— Поехали, — нахально взглянув своему учителю прямо в глаза, поторопил его я. — Или я прямо тут начну.