Расколотая свобода

– Сомневаюсь, что причина в этом, – усмехнулся Дом, но он не знал правды. Друг не понимал, что наши с Делайлой отношения изменились. – Она все еще не может прийти в себя от потрясения, которое получила, когда ее держали на мушке. Из-за тебя ей угрожали, хотел ты этого или нет. Ты подверг опасности моих младших сестер и…

– Дом, причина не в этом, – громко и четко возразила Делайла. Все присутствующие посмотрели на нее, потому что, по словам Иззи, она молчала уже несколько дней. – Данте прав. Я злюсь на него.

– Не мудрено, – проворчал Дом, переводя взгляд с меня на сестру. – Ведь из-за него ты пережила настоящее потрясение.

Она прочистила горло, но я опередил ее:

– Она злится, потому что думает, что я поцеловал Иззи. Лайла, все было не так. Ты же знаешь, я бы никогда добровольно не позволил чужим губам коснуться моих. Потому что люблю одну тебя.

На этот раз мистер Харди выключил звук телевизора.

Хотя это было совсем не обязательно. Стоило мне заглянуть в карие глаза моей девочки и увидеть стоящие в них слезы, как все звуки затихли. Ее подбородок дрожал, а руки тряслись.

– Если ты любишь меня, то поймешь, – она сделала глубокий вдох. – Думаю, тебе стоит попробовать встречаться с Иззи.

Иззи грубо рассмеялась и попыталась ответить.

Однако Лайла подняла руку и продолжила:

– Или с кем-то другим. С кем угодно, но не со мной. Я не могу быть с тобой.

– Чертовски верно, – прорычал Дом и толкнул меня. Я посмотрел на него, но отступил назад.

Мама Лайлы попыталась вмешаться.

– Боже, Дом, перестань драться! И, Делайла, тебе нужно отдохнуть, а потом мы изучим университеты. Лучше, как следует…

– Достаточно, – мне надоело слушать этот бред. – Хватит.

На этот раз вздрогнул даже Дом.

– Я не привык повторять, поэтому скажу лишь раз. Я Арманелли, и я назвал вашу дочь своей Неприкасаемой. Это значит, что никто не имеет права вредить ей или проявлять неуважение, если не хочет навлечь на себя гнев всей моей семьи. И теперь я буду заботиться о ней, а вы все начнете уважать наши желания. Миссис Харди, при всем уважении, но Делайла не вернется к учебе, пока сама не решит, что хочет именно этого.

Ее мать даже не стала спорить. Она улыбалась мне так, словно понимала – я воплощу в жизнь все ее мечты. Миссис Харди была неглупой женщиной. Она знала, что я подарю ей внуков, о которых она всегда мечтала. Оставалось лишь убедить ее дочь в том, что мы созданы друг для друга.

Дом покраснел и снова сжал кулаки, готовясь замахнуться на меня:

– Ты не имеешь права врываться сюда и указывать…

– Мужик, я люблю тебя как брата, но уже опустил человека в ведро с кислотой за то, что он обидел твою сестру.

Он шокировано раскрыл рот.

– Тебе нужно время, чтобы свыкнуться с новой реальностью, можешь начинать прямо сейчас, – пожав плечами, я продолжил. – Но если ты вообразил, что я позволю тебе прятать Делайлу от меня лишь потому, что она твоя младшая сестра, то у тебя проблемы.

– Ты был моим лучшим другом.

– И я по-прежнему твой лучший друг. Просто тебе придется привыкнуть к тому, что теперь я твой будущий зять.

– Ничего не будет! – закричала Делайла. Она раскинула руки и резко направилась ко мне, а потом указала на меня пальцем.

– Ты не в праве принимать такие решения! Я вообще не желаю иметь с тобой дело! Даже представить не могу такую ситуацию! Я хочу, чтобы ты немедленно убрался из этого дома. Ты должен уйти.

– Маленький Ягненок, – прошептал я, кладя цветы на столик возле дивана и не спеша оглядывая гостиную. – Ты права, мне действительно пора.

С этими словами я поднял ее и перекинул через плечо. Делайла вскрикнула, а Дом шагнул вперед.

– Попробуешь помешать, и обещаю – пожалеешь. А ты знаешь, я всегда держу слово, – мы смотрели друг на друга. – Ты должен мне доверять. Я твой лучший друг.

Он потянул себя за волосы и вздохнул.

– Времена меняются. И я не прощу тебя.

– Вы что, шутите?! – взвизгнула Делайла. – Даже не помешаете ему похитить меня?

Мистер Харди снова включил звук на телевизоре.

– Вряд ли это можно назвать похищением, если ты сама понимаешь, что хочешь уйти.

И после этого я понес ее к своей машине.

Глава 28 Делайла

Урок верховой езды

– Я хочу домой, – у меня в душе пылал огонь. Уже несколько дней я не испытывала такие противоречивые эмоции. Понимала, что вот-вот сорвусь, ощущала все ту же вину, боль и тревогу, которые охватили меня еще до круизного лайнера.

Я словно наблюдала, как на меня льется поток всех моих глупых проблем, но не могла остановить его и была не способна залатать дыры. Он тянул меня вниз.

Я пыталась избежать правды, пробовала мыслить позитивно. Но беспокойство превозмогало все мои усилия, оно рвалось наружу и уничтожало любые хорошие эмоции.

И теперь я тонула, захлебываясь от страха, что впереди меня может ждать такая же боль, которую я почувствовала, став свидетелем поцелуя Данте и Иззи. А еще меня съедала вина за сам страх, за то, что впадаю в депрессию, хотя на самом деле моя жизнь была не такой уж и ужасной.

И все же вина угнетала, она была настолько всепоглощающей, что я едва могла дышать.