Расколоведение. Введение в понятийный аппарат

Как и при разрыве общения между Поместными Церквями из-за доктринальных разногласий, разделения подобного рода могут сопровождаться взаимным наложением канонических прещений. Однако даже в период наибольшего обострения противоречий ни у одной из конфликтующих сторон не возникает серьезных сомнений в повреждении сакральной природы той части кафолической Церкви, которая находится на противоположном полюсе конфликта. Единственным способом преодоления рассматриваемого типа церковных разделений является проведение переговоров на предмет примирения и восстановления утраченного единства. Как правило, все взаимные канонические прещения и экскоммуникации автоматически дезавуируются при восстановлении церковного общения (или еще ранее, во время подготовки официального перемирия). Яркими иллюстрациями этому могут служить многократные схизмы между латинским Западом и греческим Востоком, возникавшие в первом тысячелетии христианской истории и всегда заканчивавшиеся примирением сторон[186].

Исторические примеры:

Происходившее в середине IX ст. противостояние Патриархов Константинопольских Фотия и Игнатия породило крупные нестроения в Византийской Церкви. Вмешательство римского первосвященника во внутренние вопросы Константинопольского Патриархата (во многом обусловленное притязаниями Святого Престола на балканские церковные территории) привело к временным разрывам церковных отношений между Востоком и Западом (867, 881–886 гг.), вошедшим в западноевропейскую историографию под некорректным наименованием «фотианский раскол».

Несмотря на взаимные анафемы, Рим и Константинополь впоследствии восстановили мирные отношения, отбросив сомнения в канонической полноценности недавних оппонентов[187].

Эпизод временного прекращения богослужебно-канонического общения между автокефальными Церквями имел место и в новейшей истории взаимоотношений Московского и Константинопольского Патриархатов. Поводом к тому послужило решение Священного Синода Константинопольской Православной Церкви от 22 февраля 1996 г. о распространении на территорию Эстонии административно-канонических полномочий и учреждении «Автономной Эстонской Апостольской Православной Церкви».

Односторонний характер этого решения, принятого вопреки официальной позиции Русской Православной Церкви, на протяжении многих столетий имевшей духовное попечение о проживающих на эстонской земле православных христианах, породил временное прекращение богослужебно-канонического общения между Московским и Константинопольским Патриархатами, продолжавшееся с 22 февраля по 16 мая 1996 г. Инициатором временного разрыва отношений выступило священноначалие Русской Православной Церкви. Восстановление братского общения между двумя Церквями стало возможным после проведения целого ряда двусторонних встреч и переговоров, завершившихся принятием компромиссного решения по вопросу церковной ситуации в Эстонии. При этом параллельное существование двух церковных юрисдикций допускалось «по крайней икономии»[188].

5.3. Длительный разрыв канонического общения между Поместными Церквями, обусловленный противоречиями взаимоотношений

Одной из возможных причин разрыва богослужебно-канонического общения между автокефальными Церквями может стать крайнее осложнение взаимоотношений между ними, обусловленное конфликтом интересов и/или конфликтом нерелигиозных ценностей и порожденное административными, политическими, этническими, культурными и иными мотивами. Наиболее опасным следствием углубления противоречий в отношениях Поместных Церквей является эволюция расколообразующего конфликта, когда в истолковании произошедшего разделения подлинные причины замещаются аргументами доктринального характера. Перерождение конфликта интересов и/или конфликта нерелигиозных ценностей в конфликт религиозных ценностей всегда чревато длительным (многолетним или даже многовековым) разрывом отношений между автокефальными Церквями, когда каждый участник противостояния воспринимает своего оппонента погрешающим против истины христианского вероучения. Длительное отсутствие общения между разделившимися частями кафолической Церкви способно закрепить возникшее разделение и привести к возникновению реальных доктринальных разногласий. Утрату церковного единства между автокефальными Церквями, не мотивированную расхождениями в основных положениях христианского вероучения, корректнее относить не к церковному расколу, влекущему за собой непременное повреждение благодатной жизни в схизматическом сообществе, а к церковному разделению, при котором каждая из отделившихся сторон сохраняет причастность к кафолической полноте.

Исторический пример: