Расплата (СИ)

Этьен лишь пригубил вино, а изнывающая от скуки стража от угощенья отказываться не стала. Ну вот и славно. Сколько бы их тут ни было, а с пьяными все проще справиться, да и патронов в кольте, если что, аккурат на этих шестерых хватит. Взяв инициативу в свои руки, Этьен целенаправленно спаивал развеселившихся молодцев, а те и не прочь оказались…

— Н-ну, р-р-расскажи, гер-рой, — заплетающимся языком заговорил один из них спустя полчаса распития. — Как д-девка-то? Она ж-ж гряз-з-зная небось, ка-ак чер-р-ртяка…

— Не настолько, — ухмыльнулся Этьен. — Зато с огоньком.

— Хахах, н-ну да! С-с-с огоньком — это т-точно! Мы тут, з-з-знаешь ли… п-пыт-т-тались как-то ее рас-с-спроб-б-бовать, так эта в-ведьма дикая чуть не уб-б-била! А д-девка-то н-ничего такая… м-мил-л-ленькая! Только з-злая очень! А ты вот м-молоде-е-ец! Об-буздал-таки кобыл-лицу!

— Да ладно тебе, — подливая вина новым «друзьям», рассмеялся Этьен. — Какая там «кобылица» — жеребенок полудохлый! Вы ее хоть кормите?

— Пф-ф-ф! Да н-ну ее! М-мы ей еду, а она нам н-н-ножик в пузо? Об-бойдется! С-сдохнет скоро, да и л-ладно! Н-невел-лика потеря б-будет! Хотя я б л-лично, с-с ней бы п-поигрался ещ-ще! Т-только вот, б-была б она поч-ч-чище — уж-ж б-больно вон-няет от нее…

— Вам что, ведро воды жалко? — с улыбкой на губах Этьен подлил еще вина в чужие кружки.

— В-ведром тут не об-бойдешься! Хотя-я, — губы опьяневшего молодца вытянулись в нехорошем оскале. — С-с-слушай, коман-н-ндир, — развернувшись к старшему, молчаливо наблюдающему за непринужденной беседой, протянул стражник. — А м-мож-жет, пр-равда, пока девка не с-сдохла, повес-селимся, а-а? Ф-фил-л-липу она ж уже все р-равно не нужна, да?

Этьен натянулся как струнка — и придумывать ничего не пришлось, разговор сам собой принял нужный оборот. «Ну же, ребятки, давайте, включайте фантазию и приведите ее сюда!» Осталось только ждать. Разгоряченные вином стражники воодушевились, да и брезгливость их как-то приутихла… Этьен молча, с натянутой улыбкой следил за подвыпившими парнями и выжидал, когда же они придут к «правильному» решению. И вот они пришли. Пришли быстро. А главное — сами. Найдя идею повеселиться с обессилевшей Кристиной довольно неплохой, старший сам отправил пару своих бойцов за девушкой, веля по пути прихватить и ведро воды.

Долго их не было. А человеку ждущему и вовсе вечностью кажется каждая лишняя минута задержки. Этьен не выдержал, отхлебнул прям из бутылки — напиваться не время, но если не успокоится сейчас — поубивает нелюдей раньше времени!

— Н-ну куда они под-дев-вались, пр-рохвосты! — потянувшись к бутылке, протянул пьянчуга. — Он-ни там ш-што, реш-шили вперед вс-сех ее оприх-х-ходовать?

Кинул фразу и заржал, развеселившись собственной фантазии. А вот Этьену совсем не смешно — неужели тронут, не побрезгуют? Ну да… Как будто сюда ее ведут вина с ними отведать.

Но в зловещей тьме коридоров, наконец, залязгали решетки. Не стесняясь выражений, стражники весело обсуждали, что и как будут делать с несчастной. Порешили даже то, что скажут Филиппу, если вдруг сдохнет она, не выдержав сегодняшней «горячей» ночки. Впрочем, что Филипп? Он и забыл уже, небось, о девке, а ей все равно недолго жить осталось. Этьен с опаской смотрел на решетку, за которой вот-вот появится Кристина. Не выдать бы себя. Благо, развеселившейся страже не до него.

Шаги становились все громче и громче, и вот, наконец, последние железные решетки в преисподнюю отворились, выпуская на свет зажатую в тисках чужих рук Кристину.

— А вот и наша амазонка!

Стражник схватил девушку за волосы и дернул на себя, под дикое пьяное улюлюканье показывая всем находящимся в зале ту, что так яростно к себе не подпускала, что убивала, защищаясь, а теперь едва на ногах держится. Стоит в мокром разодранном тряпье, босая, измученная, с заломленными за спиной руками, и жмурится от непривычного света… На страх силенок не осталось. Этьен бегло прошелся по худенькому тельцу, пытаясь определить, успели ли надругаться над ней, пока сюда вели, и не пора ли отрезать слишком мешающие думать части тела этому подонку, что сейчас держит Кристину и ржет, как полоумный, почувствовав власть над беззащитной девушкой. Этьену не нравился блеск на ее коже — вода ли это, которой ее окатили, смывая грязь, или что-то другое? А ведь она ему поверила… Поверила, что теперь есть кому защитить ее. Он прекрасно помнит ее железную хватку в той камере — она насмерть билась за свою неприкосновенность! Не каждый мужчина способен дать такой отпор, какой давала она — сломанная, истерзанная, до полусмерти измученная девчонка, в которой и силенок-то уже не осталось. Он выманил ее из убежища, пообещал, что больше ее не обидят… Она сдалась, почувствовав защиту, расслабилась, поверив его обещаниям — неужели твари воспользовались этим? Конечно, как удобно насиловать жертву, которая не может ни отбиться, ни на помощь позвать. Этьен боялся в глаза ей заглянуть — хреновый, прямо скажем, из него защитник…

— Вперед, красавица, не стесняйся — все свои! — стражник толкнул Кристину к камину и достал веревку.