Расплата. Трилогия

   -- Ну, братец, теперь дело в шляпе! -- говорил старый товарищ, у которого я поселился. -- Вечером выйдет приказ по эскадре, а о приказе наместника не заботься -- он в эти мелкие перемещения не входит. Это предоставлено Вильгельму Карловичу (Контр-адмирал Витгефт -- начальник морского штаба наместника.), а он ответил -- "препятствий нет". Поднесем "самому" корректуру подтвердительного приказа -- пометка зеленым карандашом -- и кончено!

   -- Спасибо, дорогой! Сердечное спасибо! За обедом ставлю Мумм, а теперь пойду повидать К. Может быть, сдача, денежные суммы...

   -- Так я позову к обеду кого-нибудь из наших? -- кричал он мне вслед.

   -- Зови! Зови! Спрыснем!..

   Я нашел К. в запасных комнатах Морского собрания, лежащего в постели, в сильном жару (Лейтенант К. был эвакуирован, но доехал только до Харбина, где скончался.). Одно, что он твердо помнил, это отсутствие на его руках каких-либо денежных сумм.

   -- Только что начали кампанию, а потому денег никаких. Снабжение, припасы... там должно быть... в книгах... Вы найдёте... -- Он, видимо, усиливался вспомнить, привести в порядок мысли, лихорадочно теснившиеся в голове, но его жена, бывшая тут же, исполняя роль сестры милосердия, так красноречиво взглянула на меня, что я заторопился покончить деловые разговоры, пожелать доброго здоровья и уйти.

   Дома -- чертог сиял. Хозяин, выражаясь эскадренным жаргоном, "лопнул от важности" и устроил обед gala.

   -- Идет "Решительный"! Место "Решительному"!

   -- Господа! без каламбуров! "решительно" прошу к закуске! -- провозглашал хозяин. -- Институтки вы, что ли? Лобызаться, когда на столе свежая икра и водка!

   Вышла формальная пирушка.

   -- Надо откровенно сознаться, по совести, миноносец твой не очень важное кушанье! -- басил один из гостей. -- Наше, российское, неудачное подражание типу "Сокола"! Ну, а все-таки: хоть щей горшок, да сам большой! Ха-ха-ха!

   Под шум общего разговора я рассказал хозяину дома результаты моего визита к К.

   -- Ну и слава Богу! Главное -- деньги, а с отчетностями поматериалам кто станет разбираться? Да и куда его? Японцам в руки? -- Вино, видимо, несколько развязало ему язык, и он вдруг заговорил торопливым шепотом, наклонившись к моему уху. -- Главное: принимай скорее! Завтра же! Подавай рапорт, что принял на законном основании и вступил в командование! Проскочило -- пользуйся! Сменять уж труднее! Ну?..Понял?

   После полу бессонных предыдущих ночей я спал как убитый, когда почувствовал, что кто-то толкает меня в плечо, и услышал настойчиво повторяемое: Ваше высокородие! А! Ваше высокоблагородие!

   -- Что такое?..

   -- Так что вас требуют к телефону из штаба и очень экстренно!

   Серый рассвет ненастного дня глядел в окна. Видимо, было еще очень рано.

   -- Экстренно! Весьма экстренно! -- повторял вестовой...

   Я вынырнул из-под теплого одеяла и, ежась от холода, подбежал к телефону.

   -- Алло! Слушаю! Откуда говорят?..

   -- Вчера вечером вышел приказ о вашем назначении...

   -- Знаю! Знаю!..

   Можете ли вы сейчас вступить в командование? В 7 ч. миноносец должен выйти на рейд... Пары разводят...

   (Я посмотрел на часы -- 6 ч. 35 мин.!)

   -- ...Там поступите в распоряжение младшего флагмана. Флаг -- на "Амуре". Получите инструкции. Как доложить начальнику штаба? Можете ли?..

   (Незнакомый миноносец... Черт его знает, какой... Сели -- поехали... Какой вздор! Конечно, не могу... -- мелькало в голове... но вдруг вспомнился вчерашний разговор -- "принимай скорей, проскочило -- пользуйся" -- и вместо энергичного отказа я крикнул в телефон):

   -- Конечно, могу! Доложите адмиралу -- еду сию же минуту! Дайте к пристани дежурный катер!

   При помощи хозяина дома, тоже сорвавшегося с постели на звонки телефона, наскоро побросали в первый попавшийся чемодан все, что находили крайне необходимым, и через несколько минут я уже был на адмиральской пристани в сопровождении вестового, тащившего вещи, а еще минут через пять высаживался на "Решительный".

   Меня встретили: лейтенант (минер), два мичмана и механик. Было не до церемоний. Познакомились, и я прямо, не спускаясь вниз, прошел на мостик.

   Было 7 ч. утра.

   Золотая гора на своей мачте уже держала сигнал: "Решительный", ход вперед!"

   -- Господи, благослови! -- подумал я и скомандовал: --Отдать носовые швартовы!

   Миноносец оказался на редкость послушным суденышком. Несмотря на полное с ним незнакомство, я благополучно развернулся в каше судов, заполонявших Восточный бассейн, вышел в проход, обогнул "Ретвизан", окруженный всякими "портовыми средствами", и, сопровождаемый миноносцем "Стерегущий", следовавшим за мной, оказался на внешнем рейде, где ждали нас "Амур", под контр-адмиральским флагом, "Гиляк" и "Гайдамак".

   Единственная полученная мною инструкция с "Амура" был сигнал: "Следовать за мной. Держаться на правой раковине".

   Пошли в направлении к Талиенвану.