Расплата за предыдущую жизнь

— Молодой и глупый. Изя, ты шо не слышал, шо сказал Анфим? Соседнюю деревню сожгли вместе со всеми жителями! Там почти все были евреи! Думаешь, их не сожгут, а отправят в Германию на работу?

— Папа, вы совсем забыли лет пять назад! Твой Анфим всегда преувеличивал. А немцы довольно цивилизованно себя выказывают.

— Вы, папа, как хотите, а мы с Симхой вертаемся до деревни. Лучше в Германию, чем бродить по лесу, шо медведи.

Александр аккуратно выглянул из-за веток небольшого кустика. Двое стояли недалеко, очень похожие и одеждой и внешностью. Только один чуть моложе. За ними на траве среди различных тюков сидели две женщины разного возраста и молодой подросток. Ещё чуть дальше стояла молоденькая девушка, с печальными и заплаканными глазами.

Немного посомневавшись в правильности поступка, Александр решил выйти к беженцам. Среди отцом и сыном уже случился разрыв. Изя схватил свои узлы и решительно пошёл в лес, за ним медленно поплелась одна из женщин.

— Здоровья вам, уважаемые! — автомат откинул за спину, пилотка оказалась в руке. — Далеко ли путь держите?

Изя остановился и с опаской выглядывал из-за ели. Женщина развернулась в сторону Александра, и все присутствующие устремили взгляды на непрошеного гостя.

— Зря, вы отца не слушаете. Немцы евреев даже в плен не берут, сразу расстреливают. А если в деревне жили почти одно евреи, то их в живых давно уже нет. Прошу прощения, что невольно подслушал ваш разговор. Позвольте представиться. Красноармеец Трензель, Александр. Следую на восток, чтобы оказаться в рядах бойцов Красной Армии.

— Исай Лисимахович, — с достоинством представился старый еврей. — Моя жена, Рон Авивовна, старший сын Изя с невесткой Симхой, второй сын Шахар и младшенькая Хая. Что же вас привело в этот дикий лес?

— Как и вас, Исай Лисимахович, война.

Старый еврей только покивал головой, перебирая пальцами седую бороду.

— И как далеко отступила Красная Армия?

— Знал бы, сказал. Про вас точно скажу. Поймают, расстреляют сразу.

— Какую выгоду вы хотите иметь от ваших слов? — спросил вернувшийся обратно Изя.

— Я — никакую! — пожал плечами Александр. — Вы вольны распоряжаться своей жизнью сами.

— Мы уходим, Симха! Этот красный заслан специально, шобы мы не могли покинуть СССР и переехать в Германию.

— Сочувствую, Исай Лисимахович. Если он уйдёт, то примите мои соболезнования.

— Изя, я принял решение. Мы идём с Александром до Красной Армии через линию фронта.

Александр опешил от такого решения. Он и не думал о помощи еврейской семье. Просто хотел остановить от необдуманного шага и, возможно, уберечь от гибели.

— Вы же нас не бросите? Роночка очень хорошо и вкусно готовит, да и Хаечка уже многое умеет, помогать будет.

— Тогда давайте так, — задумался Александр. — Нам надо поговорить с командиром.

— Так вы не один?

— Нас двое. Решение принимать будет командир.

— Я вас понимаю, — кивнул головой Исай Лисимахович.

Бурмакин гневно глянул на Александра и отозвал в сторону.

— Какого ты их привёл? Мы как будем переправляться через реку? А если немцы? Нас в этой реке и потопят всех.

— Не гони раньше времени. Они здесь не выживут. Они как смертники. Даже ни «как», а просто — смертники! Я вот себе не прощу никогда, если брошу их тут.

Бурмакин в сердцах махнул рукой. Вот так образовался странный отряд. Винтовки перекочевали в руки Исая Лисимаховича и Шахара. Изя не ушёл, но остался при своём мнении. Симха не хотела идти с ним, из-за чего между ними происходили частые ссоры.

Двигались медленно и только после того, как Александр хорошо разведает местность. До реки оказалось не так много километров. Представитель непонятной республики соврал. Река открылась уже на следующий день яркими блёстками на солнце. Завлекая искупаться, смыть пот и грязь, постирать одежду. Александр осторожно пробрался к берегу, спустился к срезу воды, умылся, подышал прохладным речным воздухом. Уходить не хотелось. Над головой мирно шумели ветви ивняка. С запада на восток прошли немецкие самолёты, и с востока на запад пролетело несколько групп. Советских самолётов видно не было. Набрал во фляжку речной воды, вздохнул, полюбовался, как качаются водоросли, и направился вдоль реки в поисках того, что помогло бы переправиться на другой берег.

Вскоре обнаружил длинное бревно с обломанными сучками, запомнил место. Это уже было кое-что. Дальше обнаружил ещё одно, но поменьше длиной и диаметром поуже. Хотел было возвращаться, но после минутного размышления продолжил идти вдоль берега, раздвигая порой густые ивовые заросли.

— Тебя тут никто не найдёт, — прозвучал грубый с явным звучанием свистящей «с», голос. — Да и кому ты нужен? Хотя немцы за тебя, наверное, пожрать дадут. А то пухнем тут с голоду. Красной Армии уже давно не существует, всех перебили и разогнали, а мы куда-то пробираемся. Глянь, всюду немцы! Когда выходили из окружения, сколько нас было? Почти рота! Из окружения не вышли, и осталось нас пятеро. Тебя уже можно не считать. Не сегодня так завтра подохнешь. А те трое не вернутся. Так что остались мы вдвоём. А тебя через реку я не потяну. Так что не серчай, лейтенант.