Расплата за предыдущую жизнь

Чья-то рука расстегнула кобуру и вынула пистолет, Коле в этот момент было всё равно. Его дёрнули за воротник, подняли с колен, грубо толкнули вперёд. Он шёл, не сопротивлялся и не задумывался над тем, кто и куда его ведут. В мозгах будто взорвалась ядерная бомба и стёрла все чувства, эмоции, желания…

Перед глазами промелькнули кусты, какая-то дверь, затем он запнулся о высокий порог и чуть не упал. Кто-то поймал за мундир и остановил его падение. Ещё какие-то двери, ступени в подвал, освещение только от фонаря, идущего впереди человека в спецовке. Они довольно долго шли по странному коридору, в котором не раздавалось эха от шагов. Коля отмечал в выжженном мозгу все эпизоды, но они тут же и улетучивались, не сохраняясь. В голове ни одной мысли, пустота…

Ход раздвоился, они свернули в сторону и через непродолжительное время по каменным ступеням вышли на воздух. Коля вдохнул свежий воздух и слегка опьянел. Вернулись ощущения реальности, чувства…

— Кто вы и куда меня ведёте?

— Проснулся, что ли? — ответил насмешливый голос с хрипотцой. — Потерпи ещё немного, и всё узнаешь.

Коля зыркнул по сторонам. В сумерках надвигающегося вечера, он определил только одно — они за городом. Редкие деревья шелестели навстречу, навевая тревогу.

— Головой не крути, а то открутится раньше времени, — раздался уже знакомый голос.

Шли долго, пока не показалась тёмная стена леса. Внутри Коли творилось невообразимое. Всё его нутро кричало об опасности, но он не сумел развязать связанные за спиной руки, не сумел придумать, что необходимо сделать, чтобы сбежать.

Хождение по ночному лесу ещё та прогулка. Дважды он запнулся, и оба раза его не успели поймать вовремя. Первый раз он неудачно упал на что-то торчащее из земли и больно ударился рёбрами, после чего с трудом восстановил дыхание. Второй раз умудрился с высоты своего роста упасть лицом вниз и встретиться с толстым корнем дерева, отчего из глаз посыпались искры, а на лбу выросла довольно ощутимая шишка.

Путешествие по чужой воле закончилось в землянке, куда Колю впихнули, не особо заботясь о его здоровье. При свете керосинки за небольшим столом сидело двое. Один в военной форме, второй гражданский. Коля, упавший на колени, не спешил подниматься. За спиной стоял один из конвоиров. Слева стояла лавка, на расстоянии вытянутой руки.

— Снимай одежду! — отдал приказ военный.

— Совсем? — проблеял Коля в ответ.

— Исподнее оставь.

Коля медленно поднялся на ноги, скинул мундир, посмотрел, кому отдать, и кинул на лавку. Сапоги не желали сниматься, пришлось присесть и с силой сдёрнуть их. В руках появилась дрожь, которая быстро разрасталась и растекалась по всему телу. Через непродолжительное время его стало колотить, словно в ознобе.

Коля стоял в исподнем перед незнакомыми людьми и понимал, что должно произойти что-то страшное. Они наверняка знают кто он, что делал и что уже был приговорен к расстрелу. Их лица не выражали ничего. Они просто смотрели в его сторону.

— Страшнов, как ты, собака, к немцам служить пошёл? Они же нашу страну пришли уничтожить! Пришли убивать наших матерей и детей! А ты…

— Погоди, Степаныч, не с того начал, — остановил поток слов мужчина в гражданской одежде. — Выйди, Заруба. Нечего тебе тут делать. Передай хлопцам, чтобы возвращались в город, а сам задержись пока.

Дверь за спиной Коли захлопнулась.

— Бежать отсюда не получится, пристрелят. Поэтому давай по порядку. Кто, откуда, как и почему у немцев. Тебе ведь лет восемнадцать?

Коля хотел сказать, что меньше, но решил, что в этот раз говорить о перемещении из будущего не будет и кивнул в ответ на вопрос.

— Хорошо. Рассказывай. Времени у нас достаточно, — гражданский закурил немецкие сигареты.

— Вы сами кто? — в голове Коли возникли странные подозрения, незаметные детали, на которые он не обратил внимания до этого, стали выплывать, словно по волшебному мановению.

— Мы, потягивая сигарету, — произнёс гражданский, — солдаты Красной Армии.

На этих словах военный бросил в сторону гражданского немного недоумённый взгляд.

— Мы оставлены здесь по приказу верховного командования для поиска и уничтожения предателей. Поэтому предлагаю чистосердечно рассказать всё.

Слово «чистосердечно» гражданскому далось нелегко, он чуть не сбился.

— Могу рассказать всё, — Коля отметил, что дрожь постепенно унимается и голос звучит более или менее в нормальной повседневной тональности. — Родился я в городе Уренгой.

— Что это за город такой? — спросил гражданский, обернувшись к военному.

— Я такого города не слышал.

— На севере. Небольшой город.

— Дальше, — кивнул, соглашаясь гражданский, затянувшись сигаретой.

— Служил в двухсотой стрелковой дивизии…

Рассказ получился небольшим, но достаточным для этих двоих. Про свой расстрел, Коля на всякий случай, решил промолчать, как и об убийстве красноармейца, командира Красной армии и расстрела евреев.

Гражданский между тем закурил новую сигарету.

— Почему не говоришь о своём участии в расстреле евреев? Ты мог отдать приказ не стрелять, но ты отдал приказ на расстрел.