Расплата за предыдущую жизнь

— Почему не вернутся? — раздался тихий тонкий голос.

— Так они или к немцам уже ушли, или без нас через речку сиганули. Двое суток уже прошло, как исчезли. Так что, лейтенант, готовься к смерти. Оставлять тебя в живых не хочу. А вдруг выживешь? Всё расскажешь. Я не хочу рисковать. Ножичек хороший. Как умирать хочешь? Сразу или помучиться?

Раздался раскатистый смех.

— Я на ту сторону не поплыву. Утопну ещё. Пойду к немцам. Какая разница кому служить. Главная задача — выжить.

— А как же родина, Дежлюк?

— Брось лейтенант эти комиссарские штучки. Агитировать не время и не место. Лучше бы у бога прощение попросил.

— Если он есть, то попрошу. А ты, Дежлюк, как перед богом будешь ответ держать? Ты же у нас, как вроде, верующий.

— Не твоя забота, лейтенант. Закрой глаза. Я всё сделаю быстро.

Александр сделал пару шагов из кустов и ударил ножом в широкую спину. Красноармеец вскочил с бревна, на котором сидел, на ноги, развернулся, выбросив руку с зажатым ножом по широкой траектории, но не найдя препятствия крутанулся вокруг своей оси и упал. Он дико рычал, выплёвывая кровь, пытался подняться, скрёб пальцами песок. Александр с презрением наступил Дежлюку на спину и вытянул свой нож. Тело ещё дёргалось в конвульсиях, пальцы продолжали скрести песок, а вместо рычания слышался хрип. Александр вытер лезвие о гимнастёрку умирающего и взглянул на раненого лейтенанта.

Небольшого роста, щупленький, обнажённый по пояс, вся грудь замотана загрязнившимися и засохшими от крови бинтами. Глаза впали, под глазами чернота, губы потрескались без воды, Мальчишка совсем. Смотрит волчонком. Какой с него командир?

— Красноармеец Трензель, — представился Александр, и виновато продолжил. — Услышал разговор и…

— Не первый раз режете человека, это сразу видно, — он попытался улыбнуться. — Младший лейтенант Юрашев, командир взвода двести двадцать пятого стрелкового полка, семьдесят пятой стрелковой дивизии. Вы один?

— Нет, не один. Давно бойцы ушли?

— Вторые сутки пошли.

— Бинты давно меняли?

— Не помню. Как санитара убило, так и не меняли больше, — младший лейтенант закрыл глаза и замолчал.

— Товарищ младший лейтенант! — Александр потряс его за руку.

Тот никак не реагировал. Сердце билось. Пульс прощупывался. Похоже, провалился в забытье. Самодельные носилки с лёгким телом младлея хорошо поместились между двумя раскидистыми ивами. Тело Дежлюка пришлось отправить в воду. Под головой командира лежал планшет и кобура с пистолетом. Подумал спрятать в стороне, но в итоге решил оставить как есть. Под носилки сунул винтовку Дежлюка и его нож. Замёл следы на песке и отправился к отряду.

Бурмакин расспросил, как идти, и заставил Александра вернуться к младшему лейтенанту вместе с Изей.

— Оставишь Изю с ним, а сам нас встретишь.

Младший лейтенант в себя так и не пришёл. Изя, словно делая одолжение, остался с раненым. Отряд Александр встретил и провёл до воды без происшествий. Хая и Рон принялись обхаживать Юрашева. Разорвали на полосы что-то из белья, промыли и обработали раны, перевязали заново. Лександр с Бурмакиным, Изей и Шахаром, Исай Лисимахович стоял на посту, столкнули в воду три бревна. Для связки применили ремни от винтовок и верёвку, которая нашлась у старого еврея.

Сверху накидали ивовых ветвей и установили носилки с младшим лейтенантом, Три женщины вместе с узлами с трудом поместились на этом плоту. Мужчины, отдав оружие женщинам, облепили плот со всех сторон. Исай Лисимахович отказался от места на плоту, сказав, что он и так перегружен.

Солнце уходит за горизонт и переправа началась. До середины реки доплыли нормально, а там попали в течение, которое с великим трудом удалось преодолеть. На противоположный берег высадились ниже по течению почти на километр.

Ночь решили не отдыхать, а двигаться к лесу и по лесу до утра. Носилки с раненым передавали из руки в руки. Младший лейтенант совсем исхудал и обложенный узлами с тряпками весил не очень много. Он пришёл в себя на какое-то мгновение и тут же опять впал в забытье.

Шли в полном молчании, медленно, осторожно, боясь нарваться на вражеские части. Остановились при первых лучах солнца, и Александр произвёл разведку.

Вблизи никаких частей врага не оказалось, но недалеко проходила просёлочная дорога. Мало накатанная, но дорога, которой могли воспользоваться в любое время. Бурмакин по карте определил, куда примерно они должны выйти. Оставалось только уточнить местоположение. Александр прислушался, до слуха долетал глуховатый гул.

— Линия фронта уже близко, — проговорил он и улыбнулся.

Впереди было самое сложное — перейти линию фронта.

До полудня время было отведено для отдыха. На часах стояли все по очереди, кроме женщин. После обеда, подкрепились и согласно карте двинулись к обозначенным болотам. Болота немного подсохли, но продолжали оставаться болотами. Шли до самого вечера, останавливаясь на небольшие передышки. А перед закатом солнца их окружили и приказали бросить оружие…

Глава 19. Если пуля для тебя отлита…