Расплескавшийся виски

– Его зовут Ланси? – Макс рассмеялся.

– Да. Ланселот. А тот, – она указала на второго оруженосца, – Гави.

– Э-э… Гавейн?

– Думаю, да.

– И кто их так назвал?

– Дети. То есть ныне это уже не дети: Арчибальд и Максвелл.

– Рыцари Круглого стола, значит?

– В Британии дети знают кельтскую мифологию.

– Так мы же в Шотландии.

– В Шотландии дети знают и кельтскую мифологию, и гэльский эпос, – добавила она со значением.

Самое время расспросить миссис Стюарт о делах, из-за которых он оказался в Хилхаузи.

– Юна, раз вы здесь, я хотел бы поговорить с вами.

– Слушаю вас, Максим, – просто, без волнения или недовольства ответила она и присела напротив.

– Как давно вы работаете в доме?

– Чуть больше восьми лет. Меня нанимала еще миссис Кэмпбелл. Удивительная была женщина. Мы, работники, все плакали, когда ее не стало.

– А сэр Кэмпбелл? Он, насколько я знаю, тоже был хорошим хозяином.

– Да-да… – Она немного смутилась, даже разволновалась. – Может, вы меня не так поняли. Миссис… Мария… она была ближе к нам. Мы часто беседовали. В ней была такая… простота. И сэр Кэмпбелл был замечательный хозяин. Нам было легко с ним.

– Я правильно понял, Юна, не волнуйтесь. Но мой английский… наверное, я не так выразился, – он смущенно улыбнулся. Такая улыбка (он знал!) располагала к себе собеседника, и Макс часто пользовался таким простым приемом вкупе с тихим доверительным голосом для достижения доброжелательной атмосферы во время беседы. – Скажите, вы все время живете в доме?

– Шесть дней в неделю. Выходной в понедельник. Я уезжаю к себе по понедельникам. Но если нужно, могу взять выходной в другой день недели.

– Арчибальд сказал мне, что вы вдова. Сожалею, Юна.

– Мой муж умер, да.

– А дети? У вас есть дети?

Она как-то криво улыбнулась.

– Мы с мужем не успели…

– Извините.

– О, все прошло, не надо извиняться. Когда мы поженились, Джон был вдовцом: его жена умерла от рака. У него остался десятилетний сын Освальд. Мальчик стал мне родным. Сейчас ему двадцать пять. Хороший парень. Мы продолжаем с ним встречаться, когда он приезжает из Эдинбурга.

– Это говорит о вашей доброте.

– Спасибо. Я старалась быть доброй с мальчиком. Он рано лишился матери. И совсем юным лишился отца.

– А чем он занимается?

– Освальд художник.

– Он где-то учился этому ремеслу?

– Не знаю… – неуверенно ответила она, и межбровная складка, враз появившаяся на лице, означила беспокойство.

Ага… Освальд, может, и хороший мальчик, но есть нечто, что вас, дорогая Юна, тревожит. Скорее всего, мальчик «в поиске»… Хм, художник. То есть денег на жизнь зарабатывать не умеет. Или не хочет. Вот миссис Стюарт и старается для пасынка.

Но Макс тут же успокоил экономку и сменил тему. Вернее, как бы сменил тему. Нельзя, чтобы она закрылась.

– Знаете, Юна, сегодняшней молодежи гораздо труднее адаптироваться к жизни, чем было нам в их возрасте. Тогда все казалось проще. Поэтому, если есть возможность, пусть ищет себя. – Макс произнес эту фразу и подумал: «Ну какой бред я несу! Я бы никогда не согласился, чтобы мой сын в двадцать пять лет бездельничал, хм… продолжая искать себя. Учись, работай и ищи!» Но ему никак нельзя было настроить против себя Юну. А значит, нужно найти соответствующий тон разговора.

– Вы так думаете? – она растерянно, но с доверием, посмотрела на Макса.

– Нет, случаи бывают разные, – он кашлянул («Нельзя в самом деле одобрять поведение каждого оболтуса»), – но если человек что-то реально делает, то надо дать ему… возможность…

– Да, он хорошо рисует. Я покажу вам его работы, если… вам интересно.

– Очень интересно. У меня жена художник и искусствовед, так что волей-неволей мне приходится сталкиваться с живописью.

Юна улыбнулась. Кажется, Макс нащупал больное место миссис Стюарт. И он, чтобы не потерять это нащупанное, перешел к вопросам по делу.

– Скажите, Юна, в тот день, когда умер сэр Эндрю, кто-то посторонний заходил в дом? Знакомый или незнакомый… Возможно, случайный посетитель?

– Вам надо спросить у Джона. Я никого постороннего не видела.

– Да, вы правы, это, скорее, вопрос к Джону. Тогда расскажите, как прошло то утро. Вы приготовили завтрак. Все было как обычно?

Она задумалась на какое-то мгновенье, неуверенно повела плечами.

– Сэр Эндрю завтракал в одно и то же время. Иногда он делал исключение, но всегда предупреждал накануне, если что-то надо изменить в расписании. В то утро он, как обычно, позавтракал в полседьмого утра. Потом вышел гулять. Если нет дождя, он всегда так делал: ходил пешком около часа. Минут через двадцать после прогулки я подавала ему кофе. Затем он отдыхал. Так было и в тот день. В столовой он читал газету и пил кофе, потом поблагодарил и вышел. Газету оставил на столе. Обедать он должен был прийти в час дня. Еще спросил, что у нас на обед. Я приготовила дораду в соусе, он довольно кивнул.

Макс подумал, что человек, который готовится совершить суицид, не будет интересоваться обеденным меню.