Распорядок агонии

Она деловито разглядывала построение войск противника между многострадальным городком и нашим наблюдательным холмом, где мы расположились втроём. Вдевятером, если быть точной. Если посчитать трёх нартий, чистивших пёрышки в ожидании открытия спортивных состязаний. И трёх саблезубых кото-норок, которые – не понять для чего – точили зубки. Но делали всё добросовестно: изжёванные в труху палочки обещали многое, кроме намерения искусать мою безмозглую родню, вызывающую у них несварение аппетита.

– Должна признать, русские умеют воспитывать девочек, – одобрительно продолжила всезнайка от медицины и всех остальных наук. – Меня поражает изысканная закруглённость твоих доводов и неопровержимость выводов. Даже странно, что ты дожила до переезда в нашу благословенную Британию. Я слыхала, будто русские мужчины не слишком-то жалуют в женщинах широту мышления. Особенно, когда она ширится вкривь и вкось.

– Как я тебя понимаю, – посочувствовала ей русская женщина с широтой мышления. – Зависть не из тех чувств, которые легко влачить по жизни. Особенно, когда от твоих собственных британских мужчин осталось лишь определение «британские».

– Ты поосторожней закругляй, – пригрозила Джен. – А то я тебе твоими выводами всю твою неопровержимость разрисую. Ты Бога должна благодарить, что мой мальчик снизошёл до какой-то оборванки без рода-племени. 

– У нас говорят: коли сынок женился на страшненькой, так будет, кому дом охранять, – парировала я, и добавила вполне серьёзно: – А ещё у нас говорят: достался замечательный муж, так поклонись свекрови. Бога я благодарю, за то, что он указал лучшую в мире шею, на которую я могу залезть и жить припеваючи.

– Ага! – заржала Эби. – Вот и в новой жизни лучше сесть на уже проверенную шею. Хвалю, Матрёшка! Клянусь корсетом Кишагнин, если нам достанется третье переселение, то вы и там не потеряетесь. Она тебя, Джен, из-под земли выроет.

– Не дождётся! – щегольнула свекровушка белозубой улыбкой. – Я и тут намерена прожить лет сто. Так что, надеюсь, нам всё-таки удастся потеряться на бескрайних просторах вселенной. Слушайте! – внезапно озарило её. – А что, если вправду попробовать с зеркалом?

– Через семь лет? – уточнила Эби, пряча накатившую на неё мрачность, неуместную в приятном разговоре.

– А вдруг, оно чаще работает? – не сдавалась Джен. – Кто его проверял-то? Вот засунем на него Ольгу и проверим.

– Ну, уж нет! – открестилась я. – Мне не улыбается оказаться чёрт знает где в одиночку. Ещё и мирок достанется, в котором я первым делом повешусь. Если, конечно, у меня там будет шея.

– Фьють! – успокоила меня Рах по какому-то неопределяемому с ходу поводу.

– В смысле: не волнуйся, шея будет? – попыталась отгадать я.

– В смысле: не волнуйся, твой мавзолей останется на этой планете, – помог мне спец по принятию решений с использованием скальпеля.

Явление Хакар-гара, как всегда, не перепутать ни с одним атмосферным явлением повышенной громкости и ветродуйности. Сарг даже не пытался нам сверху орать: тут и трём бегемотам не справиться. Но три бронированные грации, ворча, поднялись на ноги – уж не знаю, в каких выражениях их стимулировал Хакар-гар. Он сделал над нами контрольный кружок, припорошив мои свежевыстиранные волосы пылью, и свалил на сторону. 

В той стороне уже собрались все три старших товарища нартиевой породы: Хуур-гар, Фааф-хар и ещё один субчик. Этот нарт был самой мрачной личностью в нашем лётном полку и единственным человекофобом. Ни дома в Однии, ни в походе бирюк ни разу не глянул благосклонно на бескрылого двуногого, предпочитая вообще не допускать их до себя. Признаться, на эти его фанаберии плевали и мы, и нартии. Но, всё-таки – оставаясь единственным беспилотником – некий дискомфорт он старался учинять, как мог. Даже на меня пару раз рыкнул, заявив, будто вопрос «как дела» оскорбляет его национальное самосознание тем, что это не моё дело. За мной, конечно, не заржавело, но до полноценной драки дело не дошло.

И вот теперь компания серьёзных людей была оторвана от подготовки к сражению по его поводу.

– Спорю на десять золотых, что банкет из-за него, – протараторила Джен, едва нас стряхнули с могучих плеч.

Сарг, Арнэр и Тахтуг о чём-то болтали с моей новой находкой. А Джарат Кар волновался, что здорово, если учесть, в какой разрухе пребывала его душа.

– Гони десять золотых. Сейчас этого капитана отдадут нашему нелюдимому дикарю, – догадалась Эби.

Дикарь покосился на неё с видом посетителя ресторана, нацелившегося на новое блюдо шеф-повара. Эби одарила его язвительной ухмылкой. Но побежала хорониться под бочок к Харлату, делая вид, будто что-то забыла: отдать, отнять, попросить, приказать и так далее. Хакар-гар понимающе стрельнул в неё взглядом, а потом оборотил его на меня, приглашая посмеяться над задиристой бабёнкой. Я ехидно ухмыльнулась, припомнив одну из наших пьянок, где Эби отличилась пуще других. Патриарх не смог удержать себя в руках и заржал в кашляющей манере нартий, что послужило для всех прочих поводом вернуться к своим баранам.

– Ксейя, тут видишь какое дело, – начал Сарг.