Рассказ Исы ибн Хишама, или Период времени

Висячие сады в Ираке разбил Бахтансар на холме, который известен сейчас как холм «‛Умрана ибн ‛Али». Площадь его составляет сорок федданов, он был насыпан в форме гор, и на нем были возведены своды, опирающиеся на пустые внутри и заполненные глиной колонны. Там посадили деревья, на одном уровне с колоннами, и построили лестницы, ведущие к вершинам, которых достигали кроны деревьев и где росли плоды и цвели цветы. Оросительные колеса поднимали воду из Евфрата на самый верх. Говорят, сады эти были построены потому, что жена царя постоянно тосковала по стране, в которой родилась, и царь хотел, чтобы сады напоминали ей виды родной природы.

Вавилонская башня это стена, закручивающаяся внутри себя самой. Ее длины хватило бы, чтобы опоясать семь таких городов, как Париж. Она поднималась на высоту сорока семи метров, а ширина ее составляла двадцать семь метров. Вокруг нее был глубокий ров с многочисленными башенками, а у самой башни — сто железных дверей.

Статуя Юпитера, главного бога древних греков{362}, была создана знаменитым скульптором Фидием. Ее высота четырнадцать метров. Юпитер сидит на троне, увенчанный лавровым венком, и держит в правой руке скульптуру «бога победы»{363}, сделанную из чистого золота и слоновой кости, а в левой — скипетр, усыпанный драгоценными камнями. Рядом с ним золотой орел, на ногах — золотые сандалии. Трон был изготовлен из мрамора, слоновой кости и эбенового дерева. У подножия трона два золотых льва. При огромных размерах памятника скульптор сумел прекрасно соблюсти пропорции, и древние считали его самым совершенным творением. Каждый грек считал, что не выполнил свой священный долг, если не совершил паломничества к этой статуе.

Колосс Родосский — это стоявшая у входа в гавань статуя Аполлона, бога искусств{364} у древних греков, высотой в тридцать три метра — самый высокий из древних памятников. Он был разрушен землетрясением. В седьмом веке арабы перенесли к себе многие его обломки.

Храм в Эфесе{365}, одном из городов Греции, это храм Дианы{366}, богини охоты. По красоте постройки и убранства он не имел себе равных среди храмов древних. В подтверждение этого рассказывают, что один безумец, жаждавший любой ценой прославиться в веках, по имени Герострат, замыслил сжечь этот храм, и храм был разрушен огнем. Преступник сам заявил о цели совершенного им преступления, и суд осудил его на мучительную смерть, а сверх того решил, что такова же будет участь всякого, кто упомянет его имя. Но это решение имело обратные последствия: люди стали называть его имя друг другу шепотом, и оно известно до сих пор как имя совершившего злое дело. А храм он поджег в ту ночь, когда родился Искандер. И когда царю, его отцу, стало известно об этом, он предложил жителям Эфеса выстроить храм заново на его деньги с условием, что они высекут на нем его имя. Жители отказались, не желая, чтобы на их храме было увековечено имя чужеземца, и начали сами восстанавливать храм и украшать его. На это им потребовалось двести двадцать лет. Потом пришел римский кесарь Нерон и разграбил сокровища храма, а его мозаичные полы перенес в свои дворцы в Риме. Окончательно храм разрушили германцы во время их войн.

Гробницу царя Мавзола выстроила его жена (она была его сестрой) после смерти царя. Она собрала самых искусных мастеров изо всех стран и распределила между ними работу. Гробница была высотой сорок два метра, ее украшали колонны из чистого мрамора с выбитыми на них картинами исторических событий. Ее покрывала мраморная плита, на которой были изображены воинские подвиги царя. Гробница сохранялась в целости до четырнадцатого века, а потом разрушилась. Некоторые ее части были использованы при строительстве поблизости, в Анатолии, крепости Будрун в шестнадцатом веке. Куски мрамора с выбитыми на них рисунками лежали на ее месте до середины этого века. Их купила Англия и выставила в Лондонском музее.

Друг: Как сегодня похоже на вчера! И как ничему не желает учиться сын Адама, как глух он к урокам истории! Проходят века за веками, уже поседели виски времени, изменился облик мира, а человек все так же заблуждается, по-прежнему думает, что делам его суждено бессмертие, а памятники, поставленные им, будут стоять вечно. В этом ассириец, глядевший на Вавилонскую башню, не отличается от сегодняшнего француза, любующегося Эйфелевой башней. На возведение и той и другой было потрачено столько стараний и сил, но обе они недолговечны. Сохраняются лишь предания и воспоминания:

Давно известно, всякий дом на разрушенье обречен,
                    построен он хоть голубями, хоть царем.
А юноше, покинувшему дом, достаточно палатки под кустом.

Ученый: Хорошо сказано. По этому поводу я вспомнил диалог, сочиненный в древности одним ученым{367}. Он происходит в мире мертвых между философом-аскетом Диогеном и царем Мавзолом, упокоенным в знаменитой гробнице. Помню из него следующее.