Рассказ неизвестного человека (An Anonymous Story)

Your convictions have changed; you have become a different man, and nobody blames you for it-- our convictions are not always in our power. But . . . but, Vladimir Ivanitch, for God's sake, why are you not sincere?" she went on softly, coming up to me. "All these months when I have been dreaming aloud, raving, going into raptures over my plans, remodelling my life on a new pattern, why didn't you tell me the truth? Why were you silent or encouraged me by your stories, and behaved as though you were in complete sympathy with me?	Убеждения ваши изменились, вы стали другим человеком, и никто не винит вас в этом -убеждения не всегда в нашей власти, но... но, Владимир Иваныч, бога ради, зачем вы неискренни? -- продолжала она тихо, подходя ко мне. -- Когда я все эти месяцы мечтала вслух, бредила, восхищалась своими планами, перестраивала свою жизнь на новый лад, то почему вы не говорили мне правды, а молчали или поощряли рассказами и держали себя так, как будто вполне сочувствовали мне?
Why was it?	Почему?
Why was it necessary?"	Для чего это было нужно?
"It's difficult to acknowledge one's bankruptcy," I said, turning round, but not looking at her. "Yes, I have no faith; I am worn out. I have lost heart. . . .	-- Трудно сознаваться в своем банкротстве, -проговорил я, оборачиваясь, но не глядя на нее. -Да, я не верю, утомился, пал духом...
It is difficult to be truthful-- very difficult, and I held my tongue.	Тяжело быть искренним, страшно тяжело, и я молчал.
God forbid that any one should have to go through what I have been through."	Не дай бог никому пережить то, что я пережил.
I felt that I was on the point of tears, and ceased speaking.	Мне показалось, что я сейчас заплачу, и я замолчал.
"Vladimir Ivanitch," she said, and took me by both hands, "you have been through so much and seen so much of life, you know more than I do; think seriously, and tell me, what am I to do?	-- Владимир Иваныч, -- сказала она и взяла меня за обе руки. -- Вы много пережили и испытали, знаете больше, чем я; подумайте серьезно и скажите: что мне делать?
Teach me!	Научите меня.
If you haven't the strength to go forward yourself and take others with you, at least show me where to go.	Если вы сами уже не в силах идти и вести за собой других, то по крайней мере укажите, куда мне идти.
After all, I am a living, feeling, thinking being.	Согласитесь, ведь я живой, чувствующий и рассуждающий человек.
To sink into a false position . . . to play an absurd part . . . is painful to me.	Попасть в ложное положение... играть какую-то нелепую роль... мне это тяжело.
I don't reproach you, I don't blame you; I only ask you."	Я не упрекаю, не обвиняю вас, а только прошу.
Tea was brought in.	Принесли чай.
"Well?" said Zinaida Fyodorovna, giving me a glass. "What do you say to me?"	-- Ну, что же? -- спросила Зинаида Федоровна, подавая мне стакан. -- Что вы мне скажете?
"There is more light in the world than you see through your window," I answered. "And there are other people besides me, Zinaida Fyodorovna."	-- Не только свету, что в окне, -- ответил я. -- И кроме меня есть люди, Зинаида Федоровна.
"Then tell me who they are," she said eagerly. "That's all I ask of you."	-- Так вот укажите мне их, -- живо сказала она. -Я об этом только и прошу вас.